De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II

Вернувшись в 1927 г. в политику, Бос почти сразу потеснил Сенгупту, будучи избран председателем Бенгальского провинциального комитета ИНК. В декабре того же года он вместе с Джавахарлалом Неру и Шуайбом Куреши был назначен генеральным секретарём Всеиндийского комитета Конгресса. Так Бос попал в высшие эшелоны власти крупнейшей партии страны.

Своей первой задачей Бос видел восстановление мира между религиозными общинами. В 1926–1927 гг. по Индии прокатилась волна столкновений индуистов с мусульманами. Везде было одно и то же: мусульмане назло индуистам резали коров, а индуисты назло мусульманам играли на музыкальных инструментах перед мечетями. Так рухнуло детище Даса — Бенгальский пакт 1923 г. Будучи намерен восстановить добрые отношения общин, Бос выступил с речью на митинге в городском парке. Как можно добиться свободы, вопрошал он, если индуисты не в состоянии жить бок о бок с мусульманами? К сожалению, упрощал проблему: не был исключением среди индийских националистов, которые считали коммунализм почти всецело порождением британской власти с ее принципом «Разделяй и властвуй». Правда, это не значит, что британцы непричастны к углублению противоречий, ведь арбитраж межобщинных отношений служил им одним из оправданий сохранения власти, как, например, и в подмандатной Палестине.

Вообще сначала индийские мусульмане и британцы относились друг к другу настороженно. И те и другие помнили, что Британская империя наследовала мусульманской Могольской империи, точнее, её политиям — преемникам. Неудивительно, что во второй половине XIX в. британское правление благоприятствовало индуистским высоким кастам, члены которых приобщались к процессу вестернизации много охотнее мусульман. В то же время открытие европейской наукой истоков индуизма, начавшееся возрождение этой религии пробудило дремавшую неприязнь индуистов к мусульманам как к былым завоевателям (Делийский султанат те основали в XIII в., а в Индию пришли ещё в VIII в., включив в состав Умайядского халифата Синд). Межобщинные проблемы не были воображаемыми и уходят корнями в доколониальное прошлое Южной Азии. К 1920‑м гг. конфессиональные общины медленно, но верно скатывались во взаимную ненависть. Хотя власти и играли на противоречиях двух общин, главная ответственность за их взаимное отчуждение в последнее десятилетие перед разделом страны лежит на индуистских коммуналистских организациях[64]. Содействие британцев исламскому сепаратизму в виде основания в 1906 г. партии «Всеиндийская мусульманская лига» было лишь одним из необходимых, но недостаточных факторов, которые в конечном счёте привели к рассечению субконтинента в 1947 г. на Индийский Союз и Пакистан.

Бос стал одним из немногих политиков — индуистов, кто заработал уважение мусульман за попытки наладить межобщинный диалог. Его опыт на этом поприще подготовил его к той религиозной политике, какую он будет вести среди индийцев Юго — Восточной Азии в годы Второй мировой войны. Правда, даже у попыток Боса двигаться в этом направлении были пределы. В Бенгалии на религиозные различия наслаивались социальные: основу крестьянства составляли мусульмане, а заминдарами (крупными землевладельцами) чаще были индуисты. Конгресс не позволял крестьянам провинции выступать против заминдаров[65].

Когда Бос вышел из тюрьмы, национальное движение в стране переживало спад. Административная система диархии не функционировала, похороненная партией Свараджья. Однако тактика свараджистов сработала лишь в краткосрочной перспективе, а в долгосрочной была контрпродуктивна.

И тут националистам помог сам Радж. Реформы 1919 г. установили правило, согласно которому конституционное устройство Индии должны были пересматривать каждые десять лет. В 1927 г. британское консервативное правительство назначило для этого комиссию из семи членов. Председателем комиссии министр по делам Индии (1924–1928) граф Биркенхед утвердил сэра Джона Саймона (1873–1954), заранее зная, как скверно тот относится к азиатам. Кроме будущего лейбористского премьер — министра (1945–1951) Клемента Эттли остальные члены комиссии были людьми невыдающимися: «Эта команда демонстрировала то, как Уайтхолл всегда обращался с Индией. Она могла быть жемчужиной короны и основой британского могущества, но в течение более ста лет отправляемые в Индию британские политики были за редкими исключениями посредственностями»[66].