Deaf-Blind Reality

Через несколько недель я уже носил процессор постоянно. Звуки вскоре стали звучать как настоящие. Я быстро определял все, что слышал. С речью у меня тоже все было в порядке. Сочетая услышанное с помощью КИ и визуальные подсказки при чтении по губам, я снова мог понимать речь. Я не мог понимать речь без чтения по губам. И я не мог следить за чтением по губам без звуков, издаваемых моим КИ. Эти два компонента вместе стали для меня ключом к успеху.

Я продолжал посещать терапию в клинике речи и слуха штата Кент, пока не окончил колледж. Доктор Дэвис был вынужден съесть свои слова и признать, что ошибался на мой счет. Он стал одним из моих самых больших сторонников. Он так гордился моими успехами в КИ и переменами, которые она произвела в моей жизни.

В течение следующих двенадцати лет я был очень доволен своей КИ. Я не чувствовал необходимости учить язык жестов. У меня все было в порядке с речью. Я считал себя слабослышащим. Мне было лучше в тихой обстановке, и я часто нуждался в повторении сказанного человеком. Но в целом, благодаря КИ, со слухом у меня было все в порядке.

Когда в конце 2001 года меня настигла болезнь, я временно потерял способность слышать с помощью КИ. Слуховой нерв был поврежден, как и все остальные нервы в моем теле. К счастью, он начал заживать, и я постепенно восстановил слух, который у меня был с КИ. К сожалению, я навсегда остался слепым. Я не мог читать по губам и больше не понимал речь. Это был тяжелый удар.

С помощью КИ я могу слышать звуки окружающей среды. Это помогает мне понять, что происходит в окружающем меня мире. Я слышу лай собаки, звук телевизора, видеоигры моего сына, гудение посудомоечной машины и многие другие звуки. Я слышу голоса, но не могу понять, что говорят люди.

В течение восемнадцати лет я использовал носимый на теле речевой процессор Spectra вместе с КИ. У меня была маленькая коробочка в кармане и провод до самого уха. Я страстно ненавидел этот провод. Но ради того, чтобы слышать звуки, стоило с этим мириться.

В прошлом году я наконец-то смог получить страховку Medicare, чтобы обновить речевой процессор до заушной модели Freedom (BTE). Я так рад, что избавился от этого дурацкого провода! Звук с Freedom стал немного отчетливее, но я все равно не могу понять людей, когда они говорят.

Я нисколько не разочаровался в своем CI. Ему уже почти двадцать лет. Для технологии такого возраста КИ имеет огромный успех. Меня беспокоит, когда люди говорят, что моя КИ неудачна, потому что я не понимаю речь. Двадцать лет назад они не ожидали, что вы сможете понимать речь, имея только КИ. Я люблю свою КИ. Я до сих пор ношу его каждый день. Без него я чувствую себя более слепым. Я знаю, что это не имеет смысла. Но это именно то, что я чувствую. Без КИ я вижу меньше. Или, может быть, я меньше чувствую и ощущаю без него, поэтому чувствую себя слепым.

Теперь я надеюсь получить второй имплантат. Если меня утвердят в качестве кандидата, я получу систему Nucleus 5. Возможно, с новой КИ я смогу понимать устную речь. Гарантий никогда нет, но я всегда могу надеяться. Я очень рада этой возможности". [Недавно Анжела получила свой второй КИ. Она утверждает, что наличие двух имплантов помогает ей локализовать звуки, но она по-прежнему не может ощутимо различать речь].

Кристиан С. Шинабергер

Поскольку я потерял зрение в раннем возрасте и во многом зависел от слуховых аппаратов, мне повезло, что мой слух не ухудшался быстро в течение нескольких лет. Я продержался до окончания колледжа, используя все доступные усовершенствования слуховых аппаратов, а также FM-систему Phonic Ear.

Но после обучения в Калифорнийском университете в докторантуре с ухудшением слуха шум в ушах, который мучил меня на протяжении многих лет, стал настолько сильным в левом ухе, что я больше не мог слышать через него. А однажды вечером с продолжительным шипением левое ухо полностью оглохло.

Я уже много лет являюсь пациентом клиники House Ear, поэтому мне удалось получить срочный прием на следующий день. Доктор Уильям Лаксфорд, мой лечащий врач, похоже, не был сильно удивлен случившимся. В конце концов, мы оба знали, что диагноз - неуклонно ухудшающаяся нейросенсорная потеря. Первый вопрос, который я задал, был: "Как долго продержится правое ухо?" Конечно, я знал, что у него нет возможности определить это, но я был благодарен, когда он порекомендовал мне рассмотреть возможность установки кохлеарного импланта. Доктор Лаксфорд и мой аудиолог Доуна Миллс согласились, что имплантат - лучшее решение.

Одним из первых моих действий после принятия решения было посещение нескольких собраний групп пользователей имплантатов. Все пришедшие были очень милы и охотно рассказывали о своем выборе и медицинском опыте. Я с облегчением узнал, что операция по установке КИ обычно проводится амбулаторно.

Я также воспользовался Интернетом, чтобы найти документы по двум имплантам, которые были доступны в то время, - Nucleus 22 и Clarion. Я выбрал Clarion, потому что он был более программируемым, и я решил, что хотя бы одна из этих программ мне подойдет.