Дебиземия

– Паутинный пояс через пятьдесят метров. Скоро вы ощутите магию Паутинной ловушки.

Малкину почудился страх в голосе крысы, и он предложил:

– Крабира, ты можешь остаться тут, не идти дальше. Мы поймем тебя и не осудим.

Она в ответ неистово затопталась на месте, яростно взвизгнула. Кони под людьми заволновались, словно задумали сбросить седоков. С трудом угомонились.

– Если я поддамся страху и послушаю тебя, вожак терров, – пискнула крыса, – я унижу себя до земляного червя. Это унижение сожрет меня изнутри. Как ты мог предложить такое? Никогда не навязывай мне подобного, терр. Надеюсь, ты не думаешь так, как говоришь?

– Да, – кивнул он, ретируясь, чувствуя удовлетворение от того, что ошибся, – я не подумал, непревзойденная проныра. Прости.

Сашка незаметно улыбнулась.

– Ко всему, я не смею нарушить волю Примадонны, – добавила крыса, успокаиваясь.

– Ты права, Крабира, прости еще раз. – Малкин снова сделал неуклюжий кивок.

Чтобы разрядить неловкость, повисшую в воздухе, Сашка вклинилась в диалог:

– Может быть, нам дождаться рассвета здесь, на нейтральной полосе? Осталось немного, вот-вот уже начнет светать. Если тут, между двумя поясами, нам ничего не угрожает, зачем в темноте лезть на рожон в Паутинной ловушке?

– Здесь мы в безопасности, – подтвердила крыса.

– Тогда переждем! – настойчивее предложила Сашка. – Утром все угрозы на пути виднее.

Малкин согласился, перекинул ногу через круп лошади. Зазвенев уздечкой, спрыгнул в траву. Почва под подошвами кроссовок заскрипела.

– Сашка права, Крабира, утро мудренее, – он помог девушке скользнуть из седла.

Та, встав на землю, отбросила поводья и одернула задравшуюся до талии футболку.

Непревзойденная проныра превратила лошадей в крыс и вежливо раскланялась:

– Как скажешь, вожак терров, как скажешь, – уменьшилась и исчезла в норе.

Ванька с Сашкой остались вдвоем. Со стороны Ловчего пояса догоняли крики ночных птиц и другие звуки, но люди на них перестали реагировать.

Паутинный пояс встречал глухим монотонным стрекотом.

На нейтральной полосе ни деревца, ни кустика, одна трава по бугристой земле.

Прихлопнув мошку на голом плече, Малкин предложил:

– Присядем. Не мешает покемарить. После рассвета не удастся.

Уговаривать не пришлось. Сели спина к спине. И быстро задремали. Очнулись на рассвете от голоса Крабиры. Крыса торчала сбоку и говорила:

– Дальше пойдем пешком. Смотрите в оба и будьте осторожны.

Ванька с Сашкой вскочили на ноги. Сон улетучился.

Рассветные лучи ползли по земле, съедая серую мглу. Вокруг поле: трава вперемежку с черными земляными плешинами и песчаниками. Ни троп, ни дорог. Поди разбери, где тут границы поясов.

– Пешком, так пешком. Ты здесь абориген, Крабира, тебе и карты в лапы, – буркнул Малкин, между тем в голове неожиданно представилось направление пути, как будто знал эти места и мог ориентироваться здесь. Вытащил из кармана свиток и сделал первый шаг.

Быстро прошли нейтральную полосу.

Граница Паутинного пояса встретила людей и крысу коротким ударом электрического разряда. Парень присел, будто споткнулся. Сашка судорожно сжалась. Крабира подскочила, как будто обожглась на горячих углях. Но никто не остановился. А почва под ногами стала проседать, как упругая резина. Ноги прилипали к ней, словно к магниту, и отрывать приходилось, напрягая мышцы.

Магнит тянул все сильнее, и резина под ногами становилась мягче. Ступни утопали по лодыжки, а скоро ноги вязли до колен. Каждый шаг давался с трудом, словно шли по трясине, конца которой не видно. Но не было болотной жижи и болотных запахов.

Крабира ползла на брюхе, пока не увязла окончательно.

– Черт побери! – выругался Малкин. – Это же не паутина, а какая-то странная топь. Возвращаемся на нейтралку. Надо попытаться в другом месте.

Однако вернуться не получилось. Над головами что-то зашуршало. Сашка и Ванька подняли глаза, Крабира задрала морду. Светлое чистое небо покрылось тонкой черной паутиной, которая медленно с шелестом опускалась вниз.

– Мы в Ловушке, – охнула крыса и попыталась с четверенек подняться на задние лапы, но не удалось.

Ванька поискал глазами стражей Паутинного пояса, по его разумению, это они набрасывали паутину. Однако вокруг никого. Волшебный свиток в руке был неизменен. А Паутина уже приближалась к голове.

Сашка вытянула руки, попыталась схватить ее и разорвать. Но стоило коснуться, как нити ожили, вихрем крутнулись вокруг тела девушки, стягивая, словно жгутом. В одно мгновение она очутилась в черной обертке, как в коконе.

Малкин машинально присел, увеличивая расстояние до Паутины, интуитивно осознавая, что черный кокон мумифицирует тела. Именно поэтому никто из оказавшихся когда-либо в Паутинной ловушке не возвращался назад.

– Терр, не медли – отчаянно пискнула Крабира.

Ванька поднял свиток и закричал:

– Конец Ловушке, конец Паутине!