Деяния апостолов. Главы I-VIII. Историко-филологический комментарий

πρὸς τὴν θύραν τοῦ ἱεροῦ τὴν λεγομένην Ὡραίαν (у так называемых Прекрасных ворот) – ни Иосиф Флавий, подробно описавший Храм в «Иудейских древностях», 15.410-425, ни Мишна (Миддот 1.3) о воротах с таким названием не упоминают. К тому моменту, когда христиане стали интересоваться локализацией священных мест в Иерусалиме и искать зримых следов новозаветных событий, Храм был уже давно разрушен и его топография жителям Иерусалима, не говоря уже о благочестивых паломниках, была неведома. С V в. христианская традиция идентифицировала Прекрасные ворота с Сузскими, которые описаны в Мишне следующим образом: «… на восточных воротах было изображение дворца в Сузах. Первосвященник, сжигающий рыжую телицу, самое телица и все при этом помогающие выходили через них на Масличную гору». Однако Сузские ворота, через которые было удобно входить только со стороны Масличной горы, не были оживленной магистралью и поэтому являлись не очень подходящим местом для нищего. Кроме того, если апостолы жили в Иерусалиме, как то явствует из Деян 1:13, то маршрут через восточные ворота представляется очень странным: с востока стена, окружавшая храмовую территорию, служила одновременно городской стеной, и для того чтобы войти через восточные ворота из города, нужно было сначала спуститься вниз по отвесному склону в долину, а затем подняться вверх к воротам. В последнее время распространение получила идентификация Прекрасных ворот с Никаноровыми воротами Мишны (Миддот 1.4), о которых в Мишне сказано следующее: «Все ворота, которые здесь находились были переделаны и покрыты золотом, кроме Никаноровых ворот, потому что с ними произошло чудо. А некоторые говорят, потому что их бронза сияла как золото» (Миддот 2.3, ср. также Йома 3.10). Время изготовления Никаноровых ворот точно не известно. Сохранился оссуарий александрийца Никанора, подарившего эти ворота, который датируют периодом между 6 и 60 гг. по Р. Х. (CIJ II, 1256 = OGIS 599; см. также С. Hemer, The Book of Acts in the Setting of Hellenistic History (Tübingen, 1989), 223 сл.). Никаноровы ворота, в свою очередь, благодаря упоминанию о том, что они были изготовлены из бронзы, отождествляются с воротами, описанными Иосифом Флавием в «Иудейской войне» (2.411; 5.198, 201-206; 6.293) под названием Коринфские (или бронзовые) ворота. Согласно Иосифу, эти ворота вели от Двора язычников во Двор женщин. Мишна помещает эти ворота между Двором мужчин (Израиля) и Двором женщин. Здесь предпочтение следует отдать скорее Иосифу, который, будучи священником, на практике знал устройство Храма, нежели авторам Мишны, написанной уже после разрушения Храма (TDNT III, 236). Однако принятие идентификации Прекрасных ворот с Никаноровыми, т.е. внутренними воротами, противоречит той версии текста, которая содержится в александрийской редакции. Согласно этой редакции, Петр и Иоанн после исцеления хромого входят в ἱερόν, а затем народ собирается у Соломонова портика (Деян 3:8, 11; о Соломоновом портике см. комм, к 3:11). Из этого следует, что Соломонов портик находится внутри ἱερόν, и следовательно ἱερόν означает здесь не собственно Храм, а храмовую территорию. Это соответствует новозаветному словоупотреблению (см. подробно TDNT III, 235 сл.). Таким образом, Прекрасные ворота являются не внутренними (Никаноровыми), а внешними (Сузскими). Однако идентификации именно с внутренними воротами Храма соответствует другая редакция текста – «западная». Согласно этому варианту текста, после совершения чуда Петр и Иоанн вместе с исцеленным входят в ἱερόν, затем выходят оттуда и встречаются с народом у Соломонова портика: ἐκπορευομένου δὲ τοῦ Πέτρου καί Ἰωάννου συνεξπορεύετο κρατῶν αὐτοὺς, οἱ δὲ θαμβηθέντες ἔστησαν ἐν τῇ στοᾷ, ἡ καλουμένη Σολομῶνος. ἔκθαμβοι (D, 3:11). По этой версии текста ἱερόν означает собственно Храм, а Прекрасные ворота являются внутренними. Если принять отождествление с Никаноровыми воротами, то из этого следует, что «западный» текст в рассказе об исцелении хромого у Прекрасных ворот сохранил первоначальную традицию (Lake, ВС V, 479-486). Однако издатели современного стандартного греческого текста (Nestle-Aland²⁷ и GNT⁴) все же отдают предпочтение александрийскому тексту. Основанием для этого решения служит слишком плохой для хорошего стилиста Луки греческий язык в этом месте «западной» редакции, который напомнил Метцгеру о солецизмах автора Апокалипсиса (Metzger, 269).