Дейлекронт: дитя чернильной течи

Этой ночью ему было не до сна. Полная луна пробивалась своим мерцающим светом в окна комнаты. Голова царя неподвижно лежала по подушке. Грендель уже заснула. У отца с сыном было слишком много вещей над которыми необходимо подумать. И почему-то именно ночью о них думается лучше всего. Глаза Сотара уловил первые лучи солнца перед тем, как начали закрываться от утомленности. Тяжёлые веки еле сомкнулись между собой, и царь почувствовал расслабленность и легкую невесомость. Сон же Кенваль никак не мог его настигнуть. Постоянные телодвижения и напряжённое состояние из-за того, что не можешь уснуть измучили его. "Да, что ты будешь делать", – вскричал мальчик после очередной попытки поспать и выбросил подушку на пол от злости. После этого он звёздочкой распластался на кровати и лицом уткнулся в шелковую простынь, накрыв свой затылок одеялом. И вот, казалось, усталость начала пробираться в тело и Кенваль секунду за секундой начал уходить из этого мир в сонное царство. В дверь постучали и она с противным протяжным скрипом начала открываться. Молодой царь мгновенно оторвал голову и хотел увидеть того, кто нарушил его покой.

– Ваше величество, скоро будет отъезд. Мне приказано сообщить вам об этом.

– Хорошо, – произнёс Кенваль и сел на кровать.

"Это не к добру". Он за всю ночь не сомкнул глаз. Сможет ли он вообще передвигаться, не говоря уже о физических нагрузках? Экипаж уже стоял у входа в крепость. Кенваль на ходу застегивал пуговицы кафтана, когда отец и мать терпеливо ожидали его. Он поставил ногу на ступень, как вдруг сзади послышался знакомый голос:

– Вам помочь забраться?

Кенваль слега повернул торс, чтобы посмотреть в глаза наглецу, который осмелился усомниться в его способности самостоятельно залезть в карету.

– Не нужно. Спасибо, Бэриель.

Мальчик сел напротив родителей и сразу же недовольно уставился в окно.

– Что случилось, – произнесла Грендель.

– Мы даже не поели. К чему такая спешка?

– Мы устроим трапезу на берегу реки со всем народом. Разве Бэриель об этом не сказал?

– Сказал. Но какой в этом смысл, если нам ехать до реки несколько часов.

– Ты способен взобраться на стену, но не можешь потерпеть голод? – с лёгкой сердитостью произнёс отец.

– Могу. Наверное…

Он понял, что нарвался. Ему не стоило жаловаться на положение дел при родителях. Повозка тронулась с места, немного раскачав всех пассажиров.

– А можно мне познакомиться с сыном Бэриеля? – спросил мальчик, глядя как тот держит за узду лошадь.

– Какого Бэриеля?

– Нашего харона. Я его никогда не видел.

Грендель с изумлением повернула голову к Сотару. Он тоже не понимал, странный вопрос мальчика. После недолгой паузы она обратилась к сыну:

– Милый, – начала неуверенно мать, – его сын погиб.

– Что? – в недоумении произнёс Кенваль. – Когда это случилось?

– Два года назад.

– Но он постоянно говорит о нем так, будто тот живой.

– Видимо, он не хочет, чтобы все знали об его утрате.

– Но как это случилось?

– Он погиб во время гельнеи. Во время водного испытания он поймал судорогу и не смог доплыть до берега. Он утонул. Шестнадцать мужей искало его по дну реки, но так и не нашли. Возможно, его унесло течением.

"Зря я об этом спросил", – промелькнула мысль у него в голове. Мало того, что он и без этой жуткой истории волновался.

– Как его звали? Сына Бэриеля?

– Дейкен. Он был лишь на два года старше тебя, – произнёс Сотар.

Они уже приближались к берегу как Кенваль заметил толпу людей, располагающихся на нём. Царские шатры уже были готовы к их приходу. Рядом располагались тенты, под которыми торговцы продавали лакомства простолюдинам. Шум вновь объял берег из-за говора тысяч ртов. Кенваль озираясь сторонам прошёл к себе. Вокруг шатра дежурила стража, которая охраняла покой в ней находившихся. Их серебренные латы блестели от неожиданно появившегося солнца. Блюстители порядка. Кто вспомнит их, когда они падут смертью храбрых за своего царя? Мальчик переодевался, в своём шатре, когда к нему зашла мать:

– А, ты здесь… Я зайду позже.

– Ничего я уже закончил.

Грендель прошла к расчёске, чтобы привести волосы в порядок после поездки.

– Почему ты вчера не пришла ко мне? Ты все время заходишь.

– Я была занята, – холодным тоном ответила мать, продолжая расчёсывать свои длинные локоны.

– Помнишь, когда папа сильно заболел и ты часами от него не отходила? Так в этот вечер, ты пришла и пожелала мне спокойной ночи. Или тот день, когда у нас случился пожар в амбаре и сгорело несколько харонов? Ты снова нашла время, чтобы посетить мои покои. Но вчера был обыкновенный день. Совершенно обычный, не отличающийся ничем от других.

– Что ты хочешь услышать?

– Правду. Чем я тебя обидел?

– Ничем. И вчерашний день всё же отличался от других. Зачем проводят гельнею, Кенваль?

– Чтобы издеваться над детьми?

– Чтобы они из мальчиков превращались в мужчин. И теперь скажи мне: как ты станешь мужчиной, если твоя мать будет каждый вечер целовать тебя и желать сладких снов. Пора взрослеть Кенваль.

– Если становиться взрослым, значит не чувствовать больше любовь матери, тогда я не хочу взрослеть.