Делай деньги!

— Вот тут ты прав, господин Бент. Ну что, на монетный двор?

— Да, сэр. Но я предупреждаю вас, господин фон Губвиг, этих людей красивыми словами не подкупишь.

— Инспекторы, — проговорил господин Теневик десять минут спустя, пробуя слово на вкус, как конфету.

— Мне нужны люди, которые чтят высокие традиции монетного двора, — сказал Мокрист, не добавив: «…например, чеканить монеты очень медленно и брать работу на дом».

— Инспекторы, — повторил господин Теневик. За его спиной люди из подсобок мяли в руках фуражки, в изумлении уставившись на Мокриста, за исключением тех моментов, когда слово брал господин Теневик — тогда они смотрели ему в затылок.

Все они собрались в официальной подсобке господина Теневика, которая лепилась высоко на стене, как ласточкино гнездо. Стоило кому-то пошевелиться, подсобка скрипела.

— И мне понадобится пара человек, чтобы разобраться с внештатными сотрудниками, — продолжал Мокрист. — Но ваша основная задача — пронаблюдать, чтобы люди господина Шпулькса прибыли вовремя, вели себя подобающе и соблюдали правила безопасности.

— Безопасности, — повторил господин Теневик, пробуя и это слово на вкус. В глазах людей из подсобок Мокрист увидел зловещий блеск. Он говорил: «Эти типы, может, и займут наше место на монетном дворе, но чтобы выйти за порог, им придется пойти мимо нас! Ха-ха!»

— Подсобки, разумеется, остаются за вами, — продолжал Мокрист. — У меня в планах стоят юбилейные монеты и другие сувениры, так что ваш опыт не пропадет понапрасну. Справедливо?

Теневик посмотрел на своих товарищей и обратно на Мокриста.

— Мы хотим все сначала обсудить, — сказал он.

Мокрист кивнул ему, потом Бенту и по скрипучей лестнице спустился на первый этаж монетного двора, где уже собирали первые детали нового станка. От такой картины Бента передернуло.

— Они не согласятся, — сказал он с неприкрытой надеждой в голосе. — Здесь все делается по заведенному порядку уже сотни лет! Они мастеровые!

— Те, кто точил ножи из кремня, тоже были мастеровыми, — ответил Мокрист. Сказать по правде, он сам себе удивлялся. Наверное, все из-за встречи с Криббинсом. Из-за нее его мозг работал что есть сил. — Понимаешь, мне не нравится, когда навыки простаивают без дела. А я дам им лучшее жалованье и приличную работу и оставлю подсобки. Они такого предложения еще лет сто не получат…

Кто-то спускался по шаткой лестнице. Мокрист узнал Альфа Младшего, который как-то умудрялся работать на монетном дворе, будучи и слишком юным для бритвы, и слишком взрослым для прыщей.

— Э, они спрашивают, будут ли у них значки, — сказал парнишка.

— Я вообще-то подумывал об униформах, — ответил Мокрист. — Серебряный нагрудник с городским гербом и легкая серебряная кольчуга, которая произведет неизгладимое впечатление на посетителей.

Парнишка вынул из кармана листок бумаги и сверился с ним.

— Планшеты будут? — спросил он.

— Обязательно, — ответил Мокрист. — И свистки.

— И, э, про подсобки — это точно?

— Я — человек слова, — сказал Мокрист.

— Вы человек слов, господин фон Губвиг, — сказал Бент, когда парнишка поспешил вверх по раскачивающейся лестнице. — И я боюсь, они нас в гроб вгонят. Банку нужны надежность и солидность… все, что олицетворяет собой золото!

Мокрист повернулся к нему. У него был тяжелый день. У него была тяжелая ночь.

— Господин Бент, если тебе не нравятся мои действия, тебя здесь никто не держит. Ты получишь прекрасные рекомендации и все причитающееся тебе жалованье!

Бента как будто ударили по лицу.

— Мне уйти из банка? Уйти из банка? Как я могу уйти из банка? Как вы смеете!

У них над головами хлопнула дверь. Они подняли головы. Люди из подсобок мрачной процессией спускались по лестнице.

— Сейчас посмотрим, — зашипел Бент. — Это люди несгибаемого достоинства. Они ни за что не пойдут на ваше вопиющее предложение, господин… конферансье!

Люди из подсобок спустились. Не говоря ни слова, все они посмотрели на господина Теневика — кроме господина Теневика, который посмотрел на Мокриста.

— Подсобки — наши, да? — переспросил он.

— Вы уступаете? — возмутился Бент. — После сотен лет?

— Ну-у-у, — протянул господин Теневик, — мы тут с ребятами посовещались чуток, ну и в такие времена, короче, человек должен думать о своей подсобке. И у внештатных все будет в порядке, да?

— Господин Теневик, я полезу за них на баррикады, — ответил Мокрист.

— И мы еще вчера поговорили с ребятами с Почтамта, и те сказали, что слову господина фон Губвига можно доверять, потому что он надежен, как штопор.

— Штопор? — не понял Бент.

— Да и мы о том же спросили, — сказал Теневик, — а они объяснили, что, мол, хоть говорит он и кудряво, но это ничего, потому что уж пробку-то он вынимает как положено!

Лицо господина Бента погасло.

— А, — сказал он. — Это, очевидно, некая оценочная шутка юмора, которой я не понимаю. Извините, но у меня впереди много очень важной работы.

Поднимая и опуская ноги, как будто он шагал по движущейся лестнице, господин Бент удалился торопливой дерганой походкой.