Дело Бейлиса и миф об иудейском заговоре в России начала XX века

В 1917 году скончался и профессор Сикорский — как раз вовремя, чтобы избежать расплаты за свою роль в деле Бейлиса.

Когда после большевистского переворота началась Гражданская война, Замысловский, коллега Шмакова, бежал на Кавказ. Он умер от тифа в 1920 году во Владикавказе.

Щегловитов, Маклаков и Белецкий, арестованные Временным правительством и содержавшиеся в Петропавловской крепости, в 1918 году были расстреляны большевиками.

Прокурор Виппер бежал в Калугу, где некоторое время занимал мелкую должность в губернском продовольственном комитете. В конце концов его арестовали, и в сентябре 1919 года Московский революционный трибунал судил Виппера за его роль в деле Бейлиса. Прокурор попросил смертного приговора. Но трибунал, решив проявить милосердие, вынес иной вердикт: «заключить в концентрационный лагерь с лишением свободы до полного укрепления в Республике коммунистического строя». Виппер не протянул в лагере и года.

У Сергея Махалина первое время после революции дела шли хорошо — он получил некую государственную должность (какую именно, неизвестно). Но, как видно из заметки, опубликованной в те годы в одной из газет, вскоре его обвинили в связях с царской охранкой (что соответствовало действительности) и «с известным антисемитом А. С. Шмаковым» (что почти наверняка было далеко от истины). За обвинениями последовал расстрел.

В январе 1914 года Веру Чеберяк признали виновной в продаже краденых вещей в часовой магазин Гусиной и приговорили к двум месяцам тюрьмы. О ее жизни в следующие четыре года нет достоверных сведений. Известно лишь, что в 1918 году Чеберяк была расстреляна большевиками. Один из сотрудников ЧК, попавший в плен к белым, рассказал на допросе, что Чеберяк, как и еще некоторых, расстреляли за связь с Союзом русского народа — черносотенцами, игравшими столь заметную роль в распространении кровавого навета на евреев. Наибольшего доверия заслуживает рассказ о ее смерти, напечатанный в начале 1960‐х годов в нью-йоркской газете на идише «Дер тог — Моргн журнал». Ее давний корреспондент Хаим Шошкесс сообщил, что, когда он в 1920 году сидел в большевицкой тюрьме в Харькове, надзиратель по фамилии Антизерский хвастался перед заключенными-евреями, что в штабе киевской ЧК допрашивал знаменитую Веру Чеберяк и собственными руками ее прикончил. По слухам, сводного брата Чеберяк Петра Сингаевского тоже расстреляли большевики.

Владимира Дмитриевича Набокова застрелили в 1922 году в Берлине: он погиб, защищая своего друга, бывшего лидера кадетов П. Н. Милюкова, на которого покушались правые русские эмигранты.

После отречения Николай Александрович Романов вместе с женой Александрой и пятью детьми оказались пленниками — сначала Временного правительства, потом большевиков. В июле 1918 года в Екатеринбурге приставленные к ним для охраны большевики расстреляли и добили штыками Николая и его семью в подвале дома, где содержались пленники. В августе 2000 года Русская православная церковь причислила их к лику святых за мученическую кончину.

Все адвокаты Бейлиса, кроме одного, эмигрировали в Западную Европу.

Незадолго до Октябрьской революции Временное правительство назначило В. А. Маклакова послом во Франции, где он остался и провел большую часть жизни, а умер в Швейцарии в 1957 году.

Николай Платонович Карабчевский тоже уехал во Францию. Скончался в Париже в 1925 году.

Оскар Осипович Грузенберг умер в декабре 1940 года в Ницце. Когда он был уже при смерти, один из коллег-христиан вызвался отдать ему свою кровь для переливания. После этой процедуры Грузенберг нашел в себе силы пошутить: «Ну, вот теперь как же не сказать, что евреи употребляют христианскую кровь?» Он скончался той же ночью. В 1950 году, в соответствии с последней волей Грузенберга, его останки были перезахоронены в Израиле.

Дмитрий Николаевич Григорович-Барский провел межвоенные годы во Франции, где долго возглавлял Объединение русских адвокатов, позднее эмигрировал в США. Умер в 1958 году в Чикаго.

Александр Сергеевич Зарудный примирился с большевиками и оставался в Советском Союзе до своей смерти в 1934 году.

Степан Иванович Бразуль-Брушковский тоже остался в Советском Союзе, но в 1937 году его расстреляли.

После Октябрьской революции Н. А. Красовский перебрался в польский город Ровно (ныне территория Украины). Последние сведения о нем относятся к 1927 году, когда он послал письмо одному французскому сионисту, надеясь обеспечить себе гонорар за мемуары, публикация которых, как утверждал Красовский, не оставит никаких сомнений относительно того, кто убил Андрея Ющинского. Помощи Красовский так и не получил. Остается надеяться, что его мемуары сохранились в каком-нибудь архиве и еще ждут того, кто их обнаружит.