Дело блондинки с подбитым глазом

— Послушай, Делла, должна же ведь все-таки быть какая-то связь между… Ах, черт бы меня побрал!

— Осторожно! — вскрикнула Делла.

Мейсон резко свернул, едва разминувшись со встречной машиной, подъехал к тротуару и выключил двигатель. Делла посмотрела на него с беспокойством.

— Тебе плохо?

— Не понимаешь, Делла? Я нашел!

— Что нашел?

— Ключ ко всему этому проклятому делу! Мне должно было это придти в голову значительно раньше! Все время это было у меня на ладони.

— О чем ты говоришь?

— Помнишь, как Диана рассказывала нам в первый раз о своем синяке? Разговаривая с Милдред она должна была сказать ей то же самое…

Его оборвал на полуслове резкий звук полицейской сирены — не высокий, пронзительный вой, а низкий предупредительный стон. Мейсон поднял глаза и увидел две подъезжающие полицейские машины. Одна машина остановилась сразу же за ними, другая преградила путь впереди.

— Ну, вот! — сказала Делла вполголоса.

Машина сзади была обычной патрульной, в то время как вторая оказалась специальным автомобилем Управления полиции. Из этой второй машины выскочил доведенный до бешенства сержант Холкомб, за ним следом появился лейтенант Трэгг. Мейсон достал из кармана портсигар.

— Закуришь, Делла? — предложил он.

Он подносил Делле спичку, когда в окошке появилось разъяренное лицо Холкомба.

— Что вы позволяете себе, Мейсон?! — закричал он. — Что вы вытворяете?

— Даю прикурить своей секретарше, — ответил Мейсон.

— Вы поедете с нами, в Управление.

— У вас есть ордер на арест?

— Мне не нужен ордер!

— С каких это пор?

— С тех пор, как вы совершили кражу.

— Кражу? — спросил Мейсон удивленно поднимая брови.

— Кражу из чужой квартиры.

— Ну-ну, сержант. Вы должны быть осторожнее в выражениях, чтобы вас не обвинили в клевете. Ведь такому обращению, наверное, не учат в полицейских инструкциях?

— Вы совершили кражу, — исходил пеной сержант Холкомб. — У нас есть свидетели. Мы задержали того мусорщика. Вы его подкупили, чтобы он выманил от нашего человека мусор. Вы заплатили мусорщику пятьдесят долларов! В этом хлебе было то, что мы искали!

— И это вы квалифицируете как кражу? — с иронией спросил Мейсон.

— С обманом.

— Разве ваш человек не отдал добровольно мусорщику хлеб, чтобы тот его выбросил?

— Следовательно, вы совершили присвоение…

— Ошибаетесь, — сухо ответил Мейсон. — Существует право отвергнутой собственности, представляющее собой противоположность основанию передоверия. Эта буханка была отдана для того, чтобы ее выбросили, следовательно, она была бесхозная. Кроме того, вы забываете, сержант, что я являюсь полномочным представителем Дианы Рэджис, которая вскоре подаст в суд о признании конфискованного вами письма в качестве завещания Милдред Дэнвил. По мысли этого письма Диана является не только единственной наследницей Милдред, но одновременно и исполнительницей ее завещания. В результате, как полномочный представитель Дианы Рэджис, я имею право и даже обязанность сохранять и беречь имущество, оставленное Милдред Дэнвил.

— Не будем препираться из-за юридических тонкостей, — ответил Холкомб. — Вы ищете драки, вы ее…

— Подождите, — вмешался лейтенант Трэгг. — Если мистер Мейсон твердо стоит на своих позициях, считая, что он сохранил дневник в качестве части наследства Милдред Дэнвил, то мы могли бы только утверждать, что этот дневник представляет вещественное доказательство…

— Доказательство чего? — спросил Мейсон.

— Мы не знаем.

— Тогда вначале узнайте, господин лейтенант, а потом утверждайте!..

— Не доводите нас до крайности, Мейсон.

— У меня и в мыслях нет ничего подобного. Я не должен объяснять вам, лейтенант, что дневник не представляет собой доказательства. Ни один Суд не посчитает вещественным доказательством дневник, безразлично, что в нем написано. Но вы знаете, что делаете. Кстати, можно спросить, каким чудом вы нашли нас так быстро?

— Мы объявили общую тревогу по радио, — мрачно ответил Трэгг. — Машина, которая первой вас заметила, передала в Управление, что едет за вами.

— Радио — поистине великолепная штука! — сказал Мейсон. — Настоящее благословение в полицейской работе.

— Хватит молоть глупости, — занервничал сержант Холкомб. — Где дневник?

— Не буду лгать, потому что это было бы сокрытие фактов от полиции, — ответил Мейсон. — А я бы этого не хотел на тот случай, если дневник все-таки окажется вещественным доказательством.

— Хорошо, хорошо, умник, где дневник?

— Под опекой Дядюшки.

— Какого еще Дядюшки?

— Дядюшки Сэма. Дневник вложен в конверт и брошен в почтовый ящик. Если вы продолжаете считать, что это вещественное доказательство, то советую обратиться к почтовым властям. Может быть, вам каким-то образом удастся склонить почту Соединенных Штатов Америки выдать полиции правильно отправленную и оплаченную посылку.

Лицо Холкомба потемнело. Несколько секунд царило полное молчание.

— Со мной такие номера не пройдут, — взорвался наконец сержант. — Вы хотите выиграть время…

— Это правда, сержант, — вмешался Трэгг.

— Откуда вы знаете? — спросил Холкомб.

— Потому что это самый простой и эффективный способ, — с горечью ответил лейтенант.