Дело незадачливого жениха. Дело сердитой плакальшицы. Дело блондинки с подбитым глазом

— Вы закончили?

— Можете задавать вопросы, мистер Мейсон.

— Подождите, — вмешался судья. — Лейтенант, вы уверены, что отпечатки на пистолете принадлежат мисс Делле Стрит?

— Да, ваша честь.

— Значит, она трогала пистолет?

— Совершенно верно, ваша честь.

— Хорошо, — сказал судья тоном человека, понимающего все сложность ситуации. — Задавайте вопросы, мистер Мейсон.

— Лейтенант, прошу меня простить, если я переспрошу вас о некоторых моментах ваших показаний. Вы тщательно проверили передвижения Фолкнера в день его смерти?

— С пяти часов дня вплоть до убийства нам известен каждый его шаг.

— Согласно вашей версии, Фолкнер, вернувшись домой, вынул пистолет из кармана и положил его на кровать. Тогда почему на пистолете не оказалось его отпечатков пальцев?

Трэгг заколебался.

— Видимо, убийца стер все отпечатки с пистолета.

— Зачем?

— Это же ясно как день, — слегка улыбнулся Трэгг. — Уничтожить улику.

— По-вашему, получается, что если убийца — подсудимая, то, стерев все отпечатки, она специально оставила свои?

Трэгг был явно недоволен вопросом.

— Вы к чему-то клоните, мистер Мейсон.

— К чему я клоню?

— Вы намекаете, что я знаю, что было на уме у подсудимой.

— Но вы же уже дали понять, что было на уме у убийцы, — сказал Мейсон. — Вы сказали, что убийца стер все отпечатки пальцев, чтобы уничтожить улику. Я спрашиваю, ваша версия совпадает с обвинением, что Сэлли Мэдисон совершила убийство?

Трэгг не мог не оценить силу заданного вопроса. Он заерзал.

— Разве не более правдоподобной является версия, по которой она просто взяла пистолет с места убийства, зная, что он принадлежит Тому Гридли?

— Пусть решает суд, — ответил Трэгг.

— Благодарю вас, — улыбнулся Мейсон. — Еще пару вопросов. По версии полиции, Фолкнер заполнял корешок чека и был убит, не вписав в него полностью имя Тома Гридли. Только три буквы на корешке и то, что чековая книжка валялась на полу, привели вас к такому заключению?

— Авторучка тоже лежала на полу.

— А может быть, что-то другое помешало убитому?

— И что же? — спросил Трэгг. — Я буду рад, если вы назовете другую причину, по которой человек может не дописать фамилию на чеке.

— Телефонный звонок, например.

— Ни в коем случае. Это… э-э… мое мнение. Если бы телефон зазвонил, то убитый дописал бы фамилию «Гридли» прежде, чем поднять трубку. И не бросил бы чековую книжку и ручку на пол.

— Вы беседовали с человеком по имени Чарльз Менло?

— Естественно.

— Тогда вы знаете, что Менло говорил по телефону с убитым в то время, когда кто-то, по-видимому подсудимая, вошел в комнату и Фолкнер приказал ей убраться вон?

— Да, знаю.

— Значит, — продолжал Мейсон, — если подсудимая вошла в дом в это время…

— Ее письменные показания подтверждают это, — перебил его Трэгг.

— Совершенно верно, — продолжал Мейсон. — Если подсудимая вошла в это время в спальню, где Фолкнер говорил по телефону, схватила пистолет и застрелила его, значит, она не могла его застрелить, когда он выписывал чек в ванной комнате, не так ли?

— Подождите, как это?

— Это же очень просто, лейтенант. Согласно версии полиции, Фолкнер говорил по телефону, когда Сэлли Мэдисон вошла в спальню. На лице Фолкнера оставалась мыльная пена. Ванна наполнялась горячей водой. Они поругались и чуть не подрались. Она увидела пистолет на кровати, схватила его и выстрелила. Но если она убила его во время драки в спальне, она не могла убить его, когда он выписывал чек в ванной комнате, не правда ли?

— Нет, — сказал Трэгг и после паузы добавил: — Я рад, что вы прояснили этот момент, мистер Мейсон, следовательно, тогда убийца действовал хладнокровно, преднамеренно, а не в минуту ярости.

— Почему вы так считаете?

— Потому что Фолкнер должен был вернуться в ванную за чековой книжкой, и в этот момент она его застрелила.

— Теперь у вас такая версия? — спросил Мейсон.

— Это ваша версия, мистер Мейсон, — заулыбался Трэгг, — и я нахожу ее намного лучше прежней.

— Когда Фолкнер падал, он перевернул стол, на котором стоял аквариум с серебряными карасями?

— Да, он опрокинул стол.

— Но в ванне была эмалированная кастрюля и один серебряный карась. Что вы на это скажете?

— Одна из рыб упала в ванну.

Теперь настала очередь улыбаться Мейсону.

— Вспомните, лейтенант, Фолкнер наливал в ванну горячую воду. Как долго рыбка могла продержаться в горячей воде и как там оказалась кастрюля?

— Я не ясновидец, — отпарировал Трэгг.

— Спасибо, лейтенант, за такое признание. Я боялся, что вы будет настаивать и считать себя ясновидцем. Особенно в том, что касается отпечатков Деллы Стрит на пистолете. Вам не приходило в голову, что эти отпечатки попали на пистолет после убийства?

— Но только не так, как вы объяснили, — сказал Трэгг. — Убийца должен был стереть все отпечатки с пистолета.

— Тогда Сэлли Мэдисон не может быть убийцей.

— Мне нужно немного подумать, — скривился Трэгг.

Мейсон поклонился судье.

— На этом, ваша честь, я закончил свои вопросы. Я хотел бы, чтобы лейтенант подумал немного, а еще лучше — побольше.

— Ваш следующий свидетель, — обратился Саммервиль к прокурору.