Дело о королеве красоты

— Вы знаете, что содержится в этом пакете?

— Знаю. Он содержит эскалоп с гарниром — зеленым горошком и картофельным пюре. Кроме того, там был соус к эскалопу.

— Почему вам запомнилась эта встреча? — спросил Мейсон.

— Мы с ней перекинулись несколькими фразами, и я спросила ее, что она ела вчера вечером. Она ответила, что брала эскалоп с гарниром, он ей очень поправился и она хочет снова взять его.

— Благодарю, — сказал Мейсон. — У меня все.

Пришла очередь Диллона задавать вопросы.

— Именно в этот вечер, — спросил он с сарказмом, — вы поинтересовались тем, что она ест и что ей нравится?

— Почему же в этот вечер… Мы неоднократно говорили на эту тему.

— И вы уверены, что разговор, о котором вы сообщили, состоялся именно четвертого вечером?

— Уверена, потому что хорошо помню, что не видела ее пятого, а шестого узнала о ее смерти.

— В котором часу четвертого числа вы с ней разговаривали?

— Минут пятнадцать-двадцать шестого.

— Как вам удалось запомнить это время?

— Я работаю до семи и в конце рабочего дня часто поглядываю на часы.

— Значит, вы точно можете сказать, когда состоялся ваш разговор?

— Не точно… Но я знаю, что он состоялся часа за полтора до окончания моей работы.

— У меня больше нет вопросов, — сказал Диллон, обращаясь к судье.

Мейсон поднялся:

— С разрешения Высокого Суда я хотел бы узнать у лейтенанта Трэгга, были ли осмотрены ведро для отбросов, пустые банки и коробки из-под пищи в доме Агнес Берлингтон?

— С какой целью? — спросил судья Элвилл.

— Для того, чтобы показать Высокому Суду, что в ведре для отбросов была найдена упаковка от готового ужина с эскалопом, зеленым горошком и картофельным пюре.

— Это не будет служить доказательством чего-либо, — заметил судья. — Разумеется, эта картонка была найдена в ведре для отбросов. И сейчас мы знаем, что она содержала замороженный ужин. Мы знаем также, что именно этот ужин был найден в желудке покойной, но мы не знаем, когда она его съела.

— Естественно предположить, что она съела все это в тот же вечер. Она ведь сообщила свидетельнице Донне Финдли, что собирается ужинать.

— Но потерпевшая могла изменить свое намерение, — вмешался Диллон. — Правда, это не меняет дела. Нам все равно известно только то, что она была убита в ближайшие часы после приема пищи.

— Это меняет дело, если этот факт связать с водой, поступающей из оросительной системы. Ведь система работала всю ночь.

— Вот как? — сказал Диллон.

— Да, вот так, — ответил Мейсон. — И когда машина моей подзащитной въехала на подъездную дорожку, ведущую к дому Агнес Берлингтон, эта система проработала уже много часов, а это в свою очередь означает, что сама хозяйка дома к этому времени была уже давно мертва.

— Совсем не обязательно, — заметил Диллон. — Теория эта совсем бездоказательна. Дорожка и газон могли быть мокрыми и за несколько дней до преступления, особенно если их регулярно поливали. И тем не менее, мы знаем на основании вскрытия, что Агнес Берлингтон была убита четвертого вечером, так что мистер Мейсон только акцентирует внимание на этих фактах.

— У защиты интересная версия, — заметил судья Элвилл. — Но не думаю, что она может оказать влияние на присяжных. Кроме того, наше сегодняшнее заседание преследует лишь одну цель: выяснить, было ли совершено преступление, и если да, то есть ли основания связывать это преступление с именем Элен Эддар.

— Могу я обратиться к Высокому Суду с просьбой? — спросил Мейсон.

— Пожалуйста, — ответил судья Элвилл. — Только не оперируйте обстоятельственными уликами, поскольку, на мой взгляд, они не имеют места при данном слушании.

— До сих пор у меня не было возможности подробно ознакомиться с начальной стадией расследования. Но поскольку роковая пуля так и не была найдена, у меня есть основания предполагать, что следствие упустило еще какие-нибудь улики.

— И вы надеетесь найти то, что проглядела полиция? — саркастически спросил Диллон.

— Попытаюсь, — скромно ответил Мейсон. — Во всяком случае я имею на это право.

Судья Элвилл какое-то время находился в нерешительности, потом сказал:

— Мне кажется, что просьба защиты имеет под собой основание. Защита не может открыть что-либо новое для этого Суда, но для Суда Присяжных она, вполне возможно, обнаружит новые факты.

— Мы возражаем против этого, Ваша Честь. Подозреваемая вместе со своим адвокатом и его секретаршей уже были на месте преступления, когда они обнаружили труп Агнес Берлингтон, — взорвался Диллон.

— Да, но они боялись даже притронуться к чему-либо и сразу же сообщили в полицию, — ответил судья. — Сейчас трупа там уже нет, а улики, возможно, остались, и представитель защиты имеет право на дополнительный осмотр.

— Мы возражаем, — повторил Диллон.

— На каком основании вы возражаете, господин обвинитель?

— Потому что представитель защиты известен своей нечистоплотностью и его методы ведения дела довольно подозрительны.

— А что он может предпринять, чтобы помочь своей клиентке? — спросил судья.

— Он может взять с собой револьвер, выпустить из него пулю куда-нибудь в потолок, а потом заявить, что полиция проглядела эту пулю.