Дело о нервном соучастнике. Дело перепуганной машинистки. История куклы-непоседы

— Получили ли вы ответ?

— Нет. Та женщина, которая звонила, попросила меня продолжать звонить и передать, что ей необходимо срочно видеть его.

— Как часто вы звонили мистеру Джефферсону?

— Каждый час.

— До какого времени?

— До того, как я сменилась в шесть утра.

— Он вам ответил?

— Нет.

— С вашего места у коммутатора виден проход к лифту? Следили ли вы за тем, не появится ли обвиняемый?

— Да, следила, чтобы окликнуть его, когда он придет.

— Но он не вернулся во время вашего дежурства?

— Не вернулся.

— Вы уверены?

— Уверена. Абсолютно.

— Допрашивайте, — рявкнул Бюргер, обращаясь к Мейсону.

— Откуда вы знаете, что телефон звонил? — с улыбкой спросил Мейсон.

— Я нажимала на кнопку.

— Бывает, что телефон выходит из строя?

— Да.

— Есть ли на коммутаторе какие-нибудь сигналы, подтверждающие, что телефон в порядке?

— Особый звук, напоминающий гудение. Значит, телефон звонит.

— А если телефон неисправен, ответного гудения не слышно?

— Я… мне не приходилось сталкиваться с такими случаями.

— Таким образом, вы не можете точно утверждать, что в квартире Джефферсона телефон звонил?

— Вы же понимаете, мистер Мейсон, я не имею возможности одновременно сидеть у коммутатора и в том помещении, куда звоню?

— Вот именно. Об этом-то я и толкую, дорогая мисс Картер. У меня все, — закончил Мейсон.

— В таком случае у меня имеется вопрос к свидетельнице, — вмешался окружной прокурор. — Следили ли вы за входящими и выходящими, мисс Картер, чтобы не пропустить мистера Джефферсона?

— Следила.

— Ваш стол расположен таким образом, что вы обязательно бы его увидели, если бы он пришел?

— Да. Мне хорошо виден коридор, ведущий от входной двери к лифту.

— Благодарю, это все, — с улыбкой сказал Бюргер.

— У меня еще есть вопросы, — поднялся Мейсон. — Я задержу вас всего лишь на минуточку, мисс Картер. Вы только что заявили, что следили за всеми, кто входил в дом, чтобы не пропустить моего подзащитного. Верно?

— Да, сэр.

— И вы его непременно увидели бы, если бы он вошел?

— Да, сэр. С моего места у коммутатора хорошо видно всех проходящих по коридору.

— Понятно. Таким образом, вы хотите сказать присяжным, что за время вашего дежурства подзащитный не входил в здание?

— Да, он не входил за время между моим первым звонком к нему и шестью утра, когда я сменилась с дежурства.

— Когда вы звонили ему первый раз?

— До полуночи, между одиннадцатью и двенадцатью.

— А потом?

— Потом я звонила еще три раза, а после часа ночи регулярно каждый час.

— Короткие звонки или же…

— Нет, я давала каждый раз по нескольку длинных звонков.

— После первого неудачного звонка вы, наверное, решили, что моего подзащитного нет дома?

— Да, сэр.

— И на том основании, что вы наблюдали за коридором, вы пришли к выводу, что он не мог войти в здание так, чтобы вы его не увидели?

— Да, сэр.

— Тогда для чего же, твердо зная, что его нет дома и что он не вернулся, вы упорно звонили ему каждый час?

— Ну-у… я не знаю… Звонила, и все!

— Другими словами, вы все же думали, что он мог вернуться незаметно для вас?

— Конечно, такое могло случиться.

— Выходит, что, когда вы отвечали окружному прокурору, что обвиняемый не мог вернуться незамеченным вами, вы ошибались?

— Я? Понимаете ли, мистер Мейсон, мы на эту тему разговаривали с окружным прокурором, и у меня сложилось впечатление, что от меня ожидают именно такого ответа.

— Точно, — с улыбкой подтвердил адвокат. — Благодарю вас, мисс Картер.

Она посмотрела на Бюргера, ожидая, не последуют ли новые вопросы, но тот демонстративно рылся в каких-то бумагах.

— Это все! — бросил он ворчливо.

Девушка покинула место для свидетелей, и Бюргер сразу же объявил:

— Теперь я вызываю Руфь Дикси.

Дикси показала, что четырнадцатого июня она работала на лифте того здания, где находится контора компании по экспорту алмазов.

— Видели ли вы Джона Джефферсона, обвиняемого по делу, четырнадцатого июня немногим позже полудня?

— Да, сэр.

— Когда именно?

— Они вместе с мистером Ирвингом примерно в десять минут первого спускались со мной в кабине лифта. Обвиняемый еще тогда сказал, что они хотят позавтракать.

— Когда они вернулись?

— Без пяти час. Я снова поднималась с ними.

— В тот день случилось что-нибудь необычное?

— Да, сэр.

— Что именно?

— В кабину лифта сели управляющий зданием и стенографистка. Управляющий попросил меня спуститься без остановок до самого низа, потому что у него срочное дело.

— Это было до или после того, как обвиняемый с Ирвингом поднялись наверх?

— После.

— Вы уверены?

— Да.

— Спустя сколько времени?

— Самое меньшее минут через пять.

— Хорошо ли вы знаете обвиняемого?

— Я несколько раз с ним разговаривала.

— Вы никогда не встречались с ним во внерабочее время?

Она опустила глаза.

— Встречалась.

— Обвиняемый ничего не говорил вам о своих взаимоотношениях с Энн Риддл, молодой женщиной, которая торгует в табачном киоске?

— Говорил. Он и его партнер устроили ее в это здание. Она для них собирает информацию, но об этом никто не догадывается. Он еще добавил, что, если я с ним буду мила, он и мне тоже чем-нибудь поможет.

— Можете приступать к допросу, — обратился Бюргер к Мейсону.