Дело о смертоносной игрушке. Мифические обезьяны. Дело о поющей юбочке

Делла Стрит предостерегающе покачала головой, показывая, что не следует развивать эту тему дальше.

— А что же стало с револьвером, который ты давал мне проверить, Перри? — спросил Дрейк. — Тот, что был зарегистрирован на имя Джорджа Энклитаса.

Официант принес заказы, и Мейсон в задумчивом молчании принялся за еду.

— Спасибо за угощение, Перри, — оттолкнул от себя тарелку Дрейк. — У нас бывали более веселые трапезы.

Мейсон что-то промычал в ответ.

— Пойду лучше займусь работой, — поднялся Дрейк и вышел из комнаты.

Делла, внимательно посмотрев на Мейсона, начала было что-то говорить, но тут же умолкла. Как бы отвечая на ее немой вопрос, Мейсон сказал:

— Тебе, я знаю, очень интересно, что меня так беспокоит. Видишь ли, я думаю о том, не для меня ли подстроила служба окружного прокурора какую-то сверххитрую ловушку и не я ли бреду прямо в нее, или же они считают это-дело настолько беспроигрышным, что даже не утруждают себя беспокойством.

— У Гамильтона Бюргера есть свои недостатки, но он не совсем уж тупица, — возразила Делла. — Он никогда не счел бы беспроигрышным для прокуратуры то дело, в котором вы представляете интересы обвиняемого.

— Однако он ведь поручил заниматься этим делом Доновану Фрэйзеру. Фрэйзер — молодой энергичный работник, относительно новый человек в суде. Он старается приобрести себе имя, самоутверждается, и он сейчас куда задорнее, чем станет после того, как просидит на своем месте еще годиков пять. Так почему же Бюргер для поединка со мной выбрал именно этого новичка? В его конторе есть несколько ветеранов — на редкость хороших юристов.

— А разве Фрэйзер не хороший юрист?

— Думаю, что да. Но суть в том, что он не очень опытен, а в данном деле есть некоторые тонкости, которые можно уяснить себе, только имея солидный опыт.

— И это именно та причина, почему он, по-вашему, устраивает ловушку?

— Нет, это всего лишь одна из причин. Но меня беспокоит, что при подготовке этого дела они, по-видимому, слишком уж многое приняли за нечто само собой разумеющееся… Только я не думаю, что они поступили верно.

— В каком смысле?

— Ну, например, револьвер, который они изъяли у Эллен Робб, в рамках этого дела и до настоящего момента рассматривается всего лишь как некий револьвер. Они не приложили никаких усилий, чтобы проследить за регистрацией этого револьвера. Я просто не могу понять такого легкомыслия. Ну а еще зацепились за то, что обнаружили его в вещах Эллен Робб, и за то, что контрольные пули соответствуют пулям, найденным в трупе Надин Эллис.

— Это совсем не удивительно. Допустим, вы были бы окружным прокурором, вы бы обратились к любому юристу-приготовишке, который по случаю оказался ничем не занят, и сказали бы ему: «Вот вам дело, которое невозможно проиграть». Независимо от того, кто представлял бы противную сторону и каков бы был судья, он на основании этих фактов все равно предписал бы обвиняемой явиться в суд высшей инстанции.

— Все это так, — согласился Мейсон. — Только, повторяю, у меня такое ощущение, что они готовят ловушку. Трудно представить, чтобы они не разузнали номер этого револьвера и не попытались проследить его путь от одного владельца к другому. И если они все-таки сделают это и обнаружат, что револьвер какое-то время находился у меня, что тогда будет?

— Тогда, — вздохнула Делла, — вам придется нелегко.

— Вот об этом-то и речь, — сказал Мейсон.

— Но если уж вам суждено столкнуться с неприятностями, то не лучше ли, в таком случае, изобразить в суде благородное негодование и заявить, что кто-то сфабриковал улику, подменил пули, что убийство попросту не могло быть совершено из того оружия, которое обнаружили в вещах Эллен Робб, поскольку сами вы лично и были тем, кто вручил ей это оружие уже после того, как Эллен вернулась с яхты?

— А откуда известно, что это было после?

— Ну да ведь она… понимаю, — замялась Делла.

— Предположим, — продолжил Мейсон, — что Эллен — этакая ловкачка. Предположим, она явилась в мою контору и рассказала мне байку о том, как подралась в «Большом амбаре» с Джорджем Энклитасом и ушла оттуда, как, наконец, нашла в своих вещах какой-то револьвер и вот теперь, мол, не знает, что же ей с ним делать. Но она в любом случае рассказала бы мне все это до того, как была убита Надин Эллис. А вот потом, рассказав мне отличную байку и пробудив мою симпатию, она бы отправилась восвояси и убила Надин и…

— Да могла ли она проделать такое? — воскликнула Делла. — Разве у нее было на это время? Вспомните, ведь мы фактически не выпускали ее из-под наблюдения, потому что вы поручили Полу Дрейку приставить к ней телохранителей. Вы боялись, что кто-то может причинить ей неприятности.