Дело о сумасбродной красотке. Дело о холодных как лёд руках. Королева красоты

— Легко понять, что адвокат попал в затруднительное положение после ваших показаний, Максин. Что касается меня, то я считаю дело законченным.

— Мне хотелось бы задать мисс Эдфилд несколько вопросов, — сказал Мейсон.

— Прошу вас, — ответил Ловетт.

— Если вы позволите этому адвокату снять показания со свидетельницы, — предостерег Ловетта Джармен

Дейтон, — ее уже нельзя будет использовать как свидетельницу.

— Чепуха! Она просто рассказала все, что знает. И она сможет то же самое рассказать и присяжным. А если мисс Максин Эдфилд не сможет ответить на вопросы адвоката сейчас, то и в качестве свидетельницы ее не будет смысла использовать. Я сказал ей, чтобы она говорила правду и ничего, кроме правды, и ей нечего бояться. Не так ли, Максин?

— Так, мистер Ловетт.

Тот улыбнулся Мейсону.

— Прошу вас, задавайте вдши вопросы, — разрешил он.

Стефен Гарланд вынул из кармана пачку* сигарет.

— Никто не будет возражать, если я закурю?

Возражений ни у кого не было.

Гарланд закурил и поинтересовался:

— У вас много вопросов, мистер Мейсон?

— Нет, совсем немного, — ответил тот.

— Я буду придерживаться нейтралитета, — сказал Гарланд. — Сяду здесь в уголке, а вы можете разговаривать.

— Не прикидывайтесь, Гарланд, — произнес Джармен Дейтон. — Мы все в этом деле лица заинтересованные.

— Итак, какие вопросы вы хотели бы мне задать, мистер Мейсон? — спросила Максин Эдфилд. — Я готова ответить на все ваши вопросы. Я всю свою жизнь проработала, я честный человек. Правда, в жизни моей случались мелкие неприятности, но я всегда зарабатывала себе на хлеб честным трудом.

— Очень приятно, — заметил Мейсон. — Я не собираюсь копаться в вашем прошлом, я только хочу задать вам несколько вопросов, чтобы уяснить суть дела.

— Прошу вас…

— Вы рассказали нам, что Эллен Калверт получила тысячу долларов и уехала в другое место, где ее никто не знал?

— Да.

— Откуда вы это знаете?

— Она мне сама об этом говорила.

— Как вы думаете, зачем она это сделала?

— Как зачем? Она была еще молода. Вся жизнь у нее была впереди, и весь мир раскрывался перед ней. Бели бы я получила тысячу долларов, я тоже стряхнула бы со своих ног пыль Кловервилла, села на ближайший поезд и укатила бы.

— Боюсь, вы не поняли, что я имел в виду, — сказал Мейсон. — Ведь речь шла не о вас, а об Эллен Калверт, которая получила первый приз на конкурсе красоты, портреты которой были опубликованы в газетах и журналах и которая имела право на пробы в Голливуде…

— А, понятно, понятно! — перебила его Максин. — Конечно, весь мир открывался перед ней… Вы полагаете, что ей не было надобности скрываться?

— Совершенно верно.

— Вы подходите к этому вопросу только с одной стороны. А вы попытайтесь подойти к нему с другой. Эллен Калверт гуляла с одним из самых завидных женихов Кловервилла. А потом он начал остывать к ней. Тогда она решила сделать ход конем — придумала беременность и хотела посмотреть, какой это даст эффект. Но трюк не вышел. С другой стороны, девушка успела побывать и в Голливуде на пробах. Она надеялась добиться там успеха, но оказалась искательницей ролей, которой говорят: «Не беспокойтесь, звонить нам не надо, мы сами вам позвоним». Короче говоря, не вышло здесь, не вышло там, а Эллен — девушка гордая. Пока Хаслетт гулял с ней, он был весьма пылок, а, уехав в Европу, быстро остыл.

— Вы считаете, что Эллен знала об этом? — спросил Мейсон.

Максин рассмеялась.

— Она же сидит позади вас! Почему вы не спросите у нее самой? Конечно, она знала об этом. Горе всех ловкачей-адвокатов как раз и заключается в том, что они слишком хорошо знают законы, но плохо знают женскую психологию. Они недооценивают женщин.

— Почему же вы считаете, что она знала об этом?

— Потому что сама мне об этом сказала.

— Вы хорошо знали ее?

— Конечно, хорошо. Постороннего человека девушка в любовные дела не посвящает и не'станет делиться с ним авантюрными планами.

— Я, конечно, понимаю, что вы не были для нее посторонним человеком, — ответил Мейсон. — Но я хотел бы знать, действительно ли вы ее хорошо знали.

— Ну, я знала ее так хорошо, как вообще одна девушка может знать другую.

— И вы утверждаете, что женщина, сидящая сейчас рядом со мной, — Эллен Калверт?

— Да, это она! — заявила Максин Эдфилд. — И. не пытайтесь отрицать это. За это время она, конечно, изменилась, но это все та же Эллен Калверт.

— И именно эта женщина рассказывала вам об. афере, которую собиралась предпринять по отношению к Хармену Хаслетту, заявив ему, будто она беременна?

— Да, это она! — повторила Максин. — И даже если эта женщина вздумает бтрицатй это, ей это не поможет.

— Минутку, минутку! — вмешался Дункан Ловетт. — Идентификация этой женщины в данный момент не входит в наши задачи. Она ведь и сама этого не отрицала.

— В подобного рода ситуации вопросы, связанные с проверкой памяти свидетеля, никогда не помешают, — заметил Мейсон.