Дело одного дня

На одном из полотен была изображена баталия жандармов с гарнизонами Ключ-Города. Последние проигрывали битву, и, показывая это сражение, художник изобразил в небесах вершителя боя – руку мэра, держащего Город. На другом полотне были изображены два солдата. Один из них был в при смерти, но дух чести подпитывал последние клетки жизни, передающие знамя Города своему товарищу. Второй же солдат преклонился перед соратником, брал из его рук знамя, и одной рукой прилагал его к сердцу, второй крестился.

Картины встречали каждого входящего в штаб, несли силу идентификацию жителя, что он именно тот, кто готов пойти на рискованные действия рискуя собой.

– Нам сюда. – произнес зам, и открыл дверь операционной. Емельян прошел внутрь.

Внутри операционной за письменным столом сидел доктор Тульп, занятый письмом. Перед столом операционная кушетка, медицинские приборы и щипцы, и дотошное к чистоте убранство.

– Доктор, прошу, наш куратор района, Емельян Векслеров. – произнес зам, знакомя доктора и Емельяна.

Протянув руку Тульпу, Емельян спросил:

– Чем заняты, доктор?

– Пишу трактат, пока есть время. Пишу о проблематике современности. Вот, буквально на днях, оперировал человека. Она прошла успешно, несомненно, но когда человек пришел в себя после операции, я выяснил, что передо мной шаблон колумбийской картинки. И знаете, это достойно, чтобы об этом написать.

– Отлично. – сказал Емельян. – Хотелось бы ознакомиться с этим, когда закончите. Дайте знать.

– Эх, товарищ куратор, наша бы воля, уж мы бы кое-что сделали для этого Города. Подарили Возрождение. – заискивающе сказал доктор.

Доктор Тульп был славен не только как хирург, но как психолог и неплохой ритор. Он внимательно слушал, и словно тонкий мастер человеческих душ, проникался человеком.

Он, также как и Сергей, прибыл с полка. Ещё там они познакомились, и друг другу помогали. Тульп научной тонкостью помогал адъютанту бороться с внутренней озлобленностью, которая сформировалась в ответ на агрессивный социум.

Антиподом же Тульпу был Главный жандарм, который не принимал человеческой психологии и высоких речей о высшем. Он, как и все другие жандармы, рангом ниже, вплоть до самых малых, предпочитал отгонять от себя любые мысли, любые умозаключения. Был просто солдатом, и не проникался глубиной искусства. Ему казалось это лишним при своей работе, напыщенным декором, но воле Емельяна не противился. Для него «высшее» – это выполнять свое дело полицмейстера.

Главный жандарм был достаточно проницательным человеком, и старался не делать промахов коллеги до этого. В его инструментах не было слова «замолчать», наоборот, сложившаяся проблема требовала немедленных действий. Как пример, дело питания новоиспеченных.

В местных казармах, где располагались юные курсанты, встал вопрос питания. Фермерские животные могут завидовать, даже их так не кормили. При чистке рыбы находились черви. Овощи представляли собой не овощи, а гниль с плесенью, что чистили и кидали в кипящую кастрюлю или казан. Или привоз хлеба, проходящий очень быстро – скинуть хлеб в грязный мешок, который позже простоит сутки в сыром помещении. Вход в столовую не отличался чистотой: на пороге битый кафель с темными следами от бот, не оттирающиеся не одной щеткой. На кухне царили порядки не лучше: бегало много тараканов, что могли попасть в суп или какой-либо напиток; вся гниль варилась и жарилась, а позже подавалась на стол курсантам и служащим в виде блюда с тонами синего и фиолетового цветов. Все это немедленно дошло до главного жандарма, приходившему в ярость от подобной безалаберности, которую допустил прошлый глава. Немедленно были уволены складские работники, глава продовольствия и повара, а главный жандарм стал питаться в столовой наравне с другими. Таким образом, своим присутствием в различных делах, он поддерживал порядок и строй гарнизона.

– Вы, наверное, в курсе, что вчера был арестован ваш зам? – начал Емельян.

Емельян расположился за конференц-столом напротив жандарма, за ним сидел Сергей. Куратору было важно знать верность главного жандарм, можно ли на него опираться. Соответственно, после вчерашнего ареста, справки наводились и на него.

– Уже в курсе и по делом ему.

– А что насчет того преступника? Где он?

– Не пойман. – просочился голос Сергея.

– И что он, кто он вообще? Расскажите подробнее, сегодня нужен доклад министру дипломатии.

Главный жандарм достал из сумки, висевшей у него на плече, дневник с записями и, пролистав пару страниц, произнес:

– Вот он. Ну-у…Экземпляр интересный. Груб в методах и хладнокровен. Примерное расположение в Ключ-Городе. Внешне имеет длинные волосы, работает фермером. Говорят, люди пропадали как раз, когда последний контакт имели именно с ним. Имя нам пока неизвестно, но явно не наше. Не принятое на слуху.

– Значит хищение людей?

– Совершенно верно.