Дело опасной вдовы. Дело о бархатных коготках. Дело любопытной новобрачной. Дело о коте привратника

Она остановилась и немного помолчала. Потом снова подняла глаза и продолжила в том же быстром темпе:

— Они узнали, что Гаррисон был там, но не знают с кем. Они собираются опубликовать это и потребовать, чтобы полиция вызвала его как свидетеля. Вообще вся эта история с выстрелами была достаточно странной. Как будто кто–то специально направил туда этого человека, чтобы застрелить его под предлогом защиты от нападения. Теперь полиция и прокурор возьмут в оборот всех, кто там был.

— Всех, но не вас? — спросил Мейсон.

Она утвердительно кивнула.

— Нет, меня оставят в покое. Впрочем, никто не знает, что я там была. Сержант знает, что был Гаррисон, это все. Я назвала вымышленное имя.

— И что?

— Вы не понимаете? Если пресса начнет слишком налегать, то полиция должна будет допросить Гаррисона. Тогда он будет вынужден сказать, с кем он был, ибо в противном случае все будет выглядеть значительно хуже, чем есть в действительности. А на самом деле не было ничего незаконного. Мы имели полное право туда пойти.

Перри Мейсон с минуту барабанил пальцами по столу, затем проницательно посмотрел на нее.

— Да, — заговорил он, — мне бы не хотелось, чтобы между нами существовали какие–то недомолвки. Итак, речь идет о спасении политической карьеры Гаррисона Берка?

Она многозначительно посмотрела на него.

— Да нет. Я тоже не хочу никаких недомолвок. Речь идет о спасении моей собственной шкуры.

Перри Мейсон забарабанил пальцами снова, потом произнес:

— Это будет дорого стоить.

Она открыла сумочку.

— Я готова заплатить.

Мейсон посмотрел, как она вынимает деньги и укладывает их на краю стола.

— Что это? — спросил он.

— Это в счет гонорара. Когда вы узнаете, сколько они хотят за молчание, вы найдете меня.

— Каким образом я смогу с вами связаться?

— Вы дадите объявление в «Икзэминере»: «Е. Г.Торговая операция завершена». И подпишетесь своими инициалами. И я сразу же у вас появлюсь.

— Не нравится мне все это, — сказал Мейсон. — Никогда не любил откупаться от шантажистов. Я предпочел бы уладить это как–то иначе.

— Но как иначе можно это уладить?

Он пожал плечами.

— Не знаю, иногда мне это удавалось.

— Я могу вам сказать одну вещь о Фрэнке Локке, — неожиданно решилась она. — В его прошлом есть что–то такое, что он скрывает. Не знаю точно, что это. Может, он когда–нибудь сидел в тюрьме или что–то в этом роде.

Мейсон внимательнее посмотрел на нее.

— Мне кажется, что вы хорошо его знаете.

Женщина протестующе покачала головой.

— Не видела никогда в жизни.

— Откуда же вы столько о нем знаете?

— Я уже вам сказала, чтобы вы не спрашивали об этом.

Мейсон снова нервно забарабанил пальцами по столу.

— Могу я сказать, что пришел от имени Гаррисона Берка?

Женщина энергично покачала головой.

— Нет, вы не можете сказать, что пришли от чьего–то имени. Вы вообще не должны называть никаких имен. Впрочем, вы сами знаете, как лучше поступить в подобном случае.

— Когда я должен буду этим заняться?

— Немедленно.

Перри Мейсон нажал кнопку звонка, помещенную на боковой части стола. Через минуту двери отворились, и в кабинет вошла Делла Стрит с блокнотом в руках. Ева Гриффин поудобнее устроилась в кресле в позе особы, которая не опустится до обсуждения своих дел в присутствии секретарши.

Перри Мейсон открыл правый верхний ящик стола и достал оттуда какой–то листок.

— Это письмо уже готово, — сказал он, — я хочу, чтобы вы только допечатали туда несколько слов. Я напишу вам их, и вы сразу напечатайте. Я ухожу по важным делам и не знаю, когда снова буду в конторе.

— А как я могу с вами связаться? — спросила Делла.

— Я сам с вами свяжусь.

Мейсон придвинул к себе лист бумаги и начал писать. Делла обошла стол и встала, заглядывая ему через плечо. Перри Мейсон написал:

«Позвоните со своего телефона Полу Дрейку и попросите проследить за этой женщиной. Только так, чтобы она ни о чем не догадалась. Хочу узнать, кто она такая. Дело очень важное».

Закончив писать, он подал лист Делле.

— Пожалуйста, перепечатайте прямо сейчас, чтобы я мог подписать это перед уходом.

Делла небрежно взяла листок.

— Хорошо, — сказала она и вышла из кабинета.

Перри Мейсон повернулся к посетительнице.

— Я хотел бы знать, о какой сумме может идти речь.

— А какая сумма была бы, по–вашему, в пределах разумного?

— Никакая, — мрачно ответил он. — Не люблю платить шантажистам.

— Это я знаю, но должен же быть у вас какой–то опыт.

— «Пикантные ведомости» будут пытаться вытянуть как можно больше, поэтому я хотел бы знать, сколько вы можете заплатить. Если они запросят слишком много, я попробую затянуть дело. Если же будут разумны, то я улажу это быстро.

— Вы должны это уладить как можно быстрее.

— Да, но мы снова отошли от темы нашего разговора. Сколько вы можете заплатить?

— Думаю, что могу найти что–нибудь около пяти тысяч, — нерешительно пробормотала женщина.

— Гаррисон Берк — политик, — сказал Мейсон. — Ходят слухи, что он метит высоко.

— К чему вы это говорите?

— К тому, что «Пикантные ведомости», вероятно, сочтут пять тысяч каплей в море.

— Может быть, мне удастся найти девять, десять тысяч.

— Наверное, этого будет достаточно, — сказал Мейсон.

Она прикусила губу.