Демократия — низвергнутый Бог

В этом отношении сообщество всегда сталкивается с двойной и связанной угрозой эгалитаризма и культурного релятивизма. Эгалитаризм во всех его проявлениях несовместим с идеей частной собственности. Частная собственность подразумевает исключительность, неравенство и разницу. А культурный релятивизм несовместим с фундаментальным, а на самом деле основополагающим фактом семейных отношений и отношений между поколениями. Семейные и родственные отношения подразумевают культурный абсолютизм. В силу социально-психологического факта как эгалитарные, так и релятивистские настроения находят постоянную поддержку среди новых поколений подростков. Из-за своего все еще неполного умственного развития несовершеннолетние, особенно мужского пола, всегда подвержены обеим идеям. В подростковом возрасте отмечаются регулярные (и для этой стадии нормальные) вспышки бунта среди молодежи против дисциплины, навязываемой им семейной жизнью и родительским авторитетом. Культурный релятивизм и мультикультурализм обеспечивают идеологический инструмент освобождения себя от этих ограничений. И эгалитаризм, основанный на инфантильном взгляде, что собственность «дается» (и, следовательно, распределяется произвольно), а не индивидуально присваивается и производится (и, следовательно, распределяется справедливо, то есть в соответствии с личной производительностью), обеспечивает интеллектуальные средства, с помощью которых мятежная молодежь может претендовать на экономические ресурсы, необходимые для жизни, будучи свободными от дисциплинарных рамок семьи.

Конечно, соблюдение договора в значительной степени зависит от осмотрительности. Как и когда реагировать, и какие защитные меры следует предпринять, требует суждения со стороны членов, и особенно собственника и элиты сообщества. Так, например, до тех пор, пока угроза морального релятивизма и эгалитаризма ограничивается небольшой долей несовершеннолетних и молодых людей только в течение короткого периода жизни (до тех пор, пока они не вернутся во взрослую жизнь с ограниченными возможностями), вполне может быть достаточно вообще ничего не делать. Сторонники культурного релятивизма и эгалитаризма будут представлять собой лишь нечто большее, чем временный опыт унижения или раздражения, а наказание в виде остракизма может быть довольно мягким и снисходительным. Небольшая доза насмешек и презрения может быть всем, что необходимо для сдерживания релятивистской и эгалитарной угрозы. Однако ситуация совершенно иная, и могут потребоваться более решительные меры, когда дух морального релятивизма и эгалитаризма овладевает взрослыми членами общества: матерями, отцами, главами домашних хозяйств и фирмами.

Как только зрелые члены общества начинают защищать эгалитарные чувства, будь то в форме демократии (правила большинства) или коммунизма, становится необходимым, чтобы другие члены, и в частности естественные социальные элиты, были готовы действовать решительно и, в случае продолжающегося неподчинения, исключить этих членов из общества. В договоре, заключенном между собственниками и арендаторами сообщества с целью защиты их частной собственности, не существует такого понятия, как право на свободу (неограниченную) слова, даже на неограниченную свободу слова в рамках собственности арендатора. Можно говорить бесчисленные вещи и продвигать практически любую идею, но, естественно, никому не разрешается защищать идеи, противоречащие самой цели договора сохранения и защиты частной собственности, такие как демократия и коммунизм. Не может быть никакой терпимости по отношению к демократам и коммунистам в либертарианском общественном устройстве. Они должны быть физически отделены и исключены из общества. Аналогичным образом, в договоре, созданном с целью защиты семьи и родственников, не может быть никакой терпимости по отношению к тем, кто обычно пропагандирует образ жизни, несовместимый с этой целью. Они, как сторонники альтернативного, несемейного и неориентированного на родство образов жизни, таких как, например, индивидуальный гедонизм, паразитизм, поклонение природной среде, гомосексуализм или коммунизм, также должны быть физически удалены из общества ради поддержки либертарианского порядка.

VII