Демократия — низвергнутый Бог

Должно быть очевидно, почему либертарианцы должны быть моральными и культурными консерваторами самого бескомпромиссного вида. Нынешнее состояние моральной деградации, социальной дезинтеграции и культурной гнили является как раз результатом слишком большой и, прежде всего, ошибочной и неверно воспринятой терпимости. Вместо того, чтобы все привычные демократы, коммунисты и сторонники альтернативного образа жизни были исключены из цивилизации в соответствии с принципами договора, они были терпимы обществом. И эта же терпимость только поощряла еще более эгалитарные и релятивистские настроения и отношения, пока, наконец, не была достигнута точка, когда власть исключать кого-либо за что-либо фактически испарилась, в то время как власть государства, как это проявляется в спонсируемой государством принудительной интеграции, соответственно выросла. 

Либертарианцы, стремясь установить свободный естественный общественный порядок, должны стремиться забрать у государства право на исключение, присущее частной собственности. Тем не менее даже до того, как они достигнут этого и для того, чтобы сделать такое достижение возможным, либертарианцы могут достаточно быстро начать восстанавливать и осуществлять, в той степени, в которой ситуация все еще позволяет им это сделать, их право на исключение в повседневной жизни. Либертарианцы должны отличаться от других, практикуя (а также пропагандируя) самую крайнюю форму нетерпимости и дискриминации по отношению к эгалитаристам, демократам, социалистам, коммунистам, мультикультуралистам, защитникам окружающей среды, людям с плохими манерами, проступками, некомпетентностью, грубостью, вульгарностью и непристойностью. Подобно истинным консерваторам, которым придется отмежеваться от ложного социального консерватизма бьюкененцев и неоконсерваторов, истинные либертарианцы должны явно и демонстративно отмежевываться от ложных мульти-контркультурных и антиавторитарных эгалитарных леволибертарианских самозванцев.

11. Об ошибках классического либерализма и будущем свободы

I

Классический либерализм находился в упадке уже более века. Со второй половины XIX века В США и в Западной Европе общественные дела все чаще контролируются социалистическими идеями. Фактически, двадцатый век вполне может быть описан как век превосходящего социализма: коммунизма, фашизма, национал-социализма и наиболее устойчивой социал-демократии (современного американского либерализма и неоконсерватизма).

Безусловно, этот упадок не был непрерывным. Дела не всегда ухудшались с либеральной точки зрения. Были также некоторые отсрочки. Например, в результате Второй мировой войны в Западной Германии и Италии произошла значительная либерализация по сравнению с существующим положением в условиях национал-социализма и фашизма.

Точно так же распад коммунистической советской империи в конце 1980-х годов привел к значительной либерализации в Восточной Европе. Однако, хотя либералы приветствовали эти события, они не были признаком возрождения либерализма. Скорее, либерализация Германии и Италии после мировой войны и нынешняя посткоммунистическая либерализация Восточной Европы были результатом внешних и случайных событий: военного поражения и прямого экономического банкротства. В каждом случае это была либерализация старой системы, и окончательный вариант общественного строя был просто вариантом социализма: социал- демократии, примером которой является США, единственная сверхдержава, не пережившая военного поражения или экономического банкротства.

Таким образом, даже если либералы могли воспользоваться несколькими периодами отсрочки, в конечном итоге смещение либерализма социализмом было всецелым. Действительно, социалистическая победа была настолько полной, что сегодня, в начале ХХI века, некоторые неоконсерваторы победоносно заговорили о «Конце истории» и появлении «Последнего человека», т.е. о веке мирового надзора социал-демократических США и о новом социал-демократическом человеке.

II

Даже если считать гегелевские устремления этой интерпретации, согласно которым либерализм представляет лишь переходную стадию в эволюции полностью развитого социал-демократического человека, полностью нелепыми, либералам все равно приносит неудобства истина неоконсервативных философствований. Они также не могут утешить себя осознанием того, что социал-демократия также обречена на экономический крах. Они знали, что коммунизм должен рухнуть, но, когда это произошло, либерального возрождения не случилось. Нет никаких априорных оснований полагать, что будущий крах социал-демократии принесет более благоприятные результаты.