Демон на миллион

— Не мог бы ты оказать мне услугу? — спросила я, и он выгнул брови. — Не мог бы ты достать мне шкатулку с драгоценностями? Она на той полке.

— С твоей горгульей? — Пайк медленно встал, выглядя высоким, когда забрался на ящик. — Конечно.

Я протянула руку, когда он достал шкатулку с полки.

— Спасибо. — Я ждала, протянув руку, пока он не вложил ее в мою ладонь. — Я собираюсь использовать свое старое кольцо с мизинца в качестве фокусирующего объекта, — сказала я, открывая шкатулку. Заиграла звенящая музыка, и, клянусь, хвост Биса дернулся. Мое кольцо было там, где я его оставила, но я покраснела, когда я увидела колпачки, которые Кистен подарил мне на день рождения, чтобы я надевала их на зубы и удлиняла клыки, чтобы они были такими же, как у него, — безобидный, творческий способ оживить нашу игру в спальне. Я не смогла их выбросить, и горе поднялось при виде их в маленьком флаконе, моя печаль была нежеланной и бесполезной.

— Рейчел Морган, — протянул Пайк, все еще возвышаясь надо мной. — Это колпачки в твоей шкатулке с сокровищами?

Я захлопнула шкатулку с драгоценностями, и звенящая музыка оборвалась.

— Абсолютно нет, — солгала я. — У меня есть все, что мне нужно. Спасибо.

Но его движения были медленными и задумчивыми, когда он слезал с коробки, его глаза следили за мной, пока я ставила шкатулку с драгоценностями на комод.

— Раньше у тебя было все, что тебе было нужно, — сказал он, и я вздрогнула от его низкого голоса, так похожего на голос Кистена. Он говорил не о проклятии. — Но больше нет. Уже долгое время.

Я обернулась, застигнутая врасплох его взглядом с расширенными зрачками и тщательно неподвижной позой. Мою кожу снова покалывало от вампирских феромонов. Повсюду были окна, но этого было недостаточно, чтобы разбавить потребность и желание, которыми он наполнил воздух.

— Ты скучаешь по нему? — сказал Пайк с другого конца комнаты, и это было так, будто он шептал мне на ухо. — Это был он, не так ли? Ходят слухи, что Айви только однажды порвала тебе кожу.

Я покраснела, а Пайк улыбнулся, показав осколок клыка, и я задрожала.

— Где? — сказал Пайк, делая беззвучный, грациозный шаг ближе, и я попятилась, пока не нашла комод. — Твоя кожа идеальна.

У меня перехватило дыхание, когда он двинулся вперед, и мои глаза закрылись в долгом моргании. Ощущение расцвело, когда легкий палец сдвинул мой подбородок, затем коснулся шеи.

Я ахнула, глаза распахнулись, когда я отбросила его прикосновение.

— Никаких прикосновений, — сказала я, и он улыбнулся, подняв руку в извинении.

— Прости, — сказал он, но это было не то, что говорили его глаза. — Я переступил черту.

Он наклонился ближе, и я затаила дыхание, наслаждаясь покалывающим огнем, пробегающим по моему боку. О, Боже. Это было так давно.

— Не трону, — повторил Пайк, и я не пошевелилась. Он сказал, что не тронет, и хотя я не доверяла ему, я доверяла кодексу вампирской игры в кровь — Бог знает почему. Я была глупа. «Нет, я все контролирую», — размышляла я, легким движением мысли касаясь ближайшей лей-линии. Я была быстрее, чем зубы вампира.

И когда он снова наклонился вперед, мои глаза закрылись, а руки вцепились в крышку комода, очарованные ощущением обещанного восторга, пронизывающего меня.

Его дыхание коснулось моей шеи, и я опустила голову, почти приглашая его. Я знала, каково это будет, я знала прилив ощущений, который наполнит меня, абсолютную принадлежность, обещание.

— Дай мне это, — прошептал он, и я облизнула губы, зная, что передо мной стоит мастер кровавых искусств.

— Нет, — прошептала я и почувствовала, как он улыбнулся моему мягкому отказу, думая, что я не выдержу. — Ты прикоснешься ко мне и умрешь, — пообещала я, закрыв глаза. — Прямо здесь.

— Я не прикасаюсь к тебе. — Его слова были едва слышны, и мои колени почти подогнулись. — Но я мог бы. Я мог бы заманить тебя на вершину. — Его вдох был подобен обещанию. — Привести тебя на полшага от смерти… к жизни.

Я затаила дыхание, когда он подул на меня, согревая, чтобы разбудить мой шрам.

Моя хватка на комоде позади усилилась от покалывания, и я открыла глаза. Было почти шоком увидеть его там, в его черных, как зрачки, глазах было обещанное путешествие туда, куда Кистен никогда не осмеливался меня взять. Он потянул бы за каждую нить желания во мне, исполнив их все.

— Ты нас знаешь. — Глаза Пайка закрылись, но это сделало его более опасным, а не менее.

— Я знаю тебя, — согласилась я. Мой пульс участился, а пальцы, вцепившиеся в комод, побелели.

— Ты могла бы быть всем со мной, — прошептал он, и мурашки побежали к моему паху, его тяжелое дыхание коснулось моего скрытого шрама. — Я мог бы отдать тебе все. Все…

Я разжала руку, пальцы дрожали, когда я попыталась оттолкнуть его, но когда моя ладонь встретилась с его грудью… Я обнаружила, что не сделала этого.

— Я была бы никем, — сказала я, почти страдая от того, что он предложил. — Я уже слышала эту ложь раньше.

Пайк отступил назад. Я вздохнула, когда моя рука потеряла контакт с ним, принеся аромат благовоний глубоко в меня… как он и планировал.