Демонтаж

Но после пары допросов он понял, что от девушки ничего не добьешься. Нина воплощала образ ближневосточной женщины. Сама того не сознавая, она владела искусством говорящего молчания. И следователь понял ее упрямо-стыдливое молчание как знак: не со мной говори, с ним говори. И он послушался ее. Сако, наивная сентиментальная душа, был гораздо разговорчивее и бесхитростнее сестры. Мурадян встретился с ним в пивной, возле дома на Абовяна. Дал понять, что хочет говорить не как следователь, а как приятель. Угостил его импортным пивом, рассказал свою складную историю. Его главным козырем была война. Брат погиб под Степанакертом, сам он сразу после войны вернулся домой. Сако тоже разоткровенничался. Рассказал незнакомому человеку свою историю войны: неразлучная троица друзей, Карабахское движение, прощание – смерть одного друга, а затем исчезновение второго. «И вот я один, – сказал он, – ни брата, ни друга, не с кем даже поговорить». Следователь кивнул, спросил, хочет ли он еще по одной – можно, ответил Сако, – и попросил официантку повторить. «Как это случилось с ними? – спросил следователь. – Что стряслось с твоими друзьями?» Сако рассказал в общих чертах, что с войны вернулся только один. Работал на стройке. О своем участии в стройке Сако умолчал. Зато про Рубо, захмелев, говорил долго. «Я не понимал, до сих пор не понимаю, правильно это было или нет, – говорил он. – Я и любил его, и сомневался в нем». – «Где он сейчас?» – «Исчез. Внезапно. Неизвестно почему». – «Давно?» – «Не очень». – «Ты искал его?» Сако помотал головой. «Мне стыдно». – «Почему?» – «Я не был рад, когда он исчез. Но испытал облегчение». – «Облегчение?» – «Да, – ответил Сако. – Он был одним из моих лучших друзей. Даже так: последним лучшим другом. Но я не знал о нем всего. Я всегда подозревал, что есть какая-то скрытая часть его души, которую он ни за что мне не откроет. И я боялся, что Нина узнает про эту часть». – «Нина?» – «Да, – сказал Сако. – Она была влюблена в него». Следователь молчал. Он не пил. Он знал, что эта секунда – важнейшая. Главное, не совершить лишнего движения. Проявить мастерство. «У нее был кто-то потом?» – спросил он. «Если бы я знал», – бросил Сако, и повисла пауза. «Вы думаете, имеет смысл это все?» – спросил он, глядя перед собой. «Что – все?» – переспросил следователь. «Нина даже мне ничего не рассказала, хотя ближе меня у нее никого нет». – «А ты сам хочешь узнать, кто это сделал с ней?» Сако молчал, уронив голову на руку. Потом посмотрел на часы на стене. «Мне, наверное, пора», – сказал он.

Следователь узнал главное: слабое место этой девушки – ее брат. На следующий день он вызвал ее на допрос. Говорил с ней коротко, не смягчая вопросы: с кем она встречается, какой у нее круг общения. Нина отвечала сбивчиво, уклоняясь. Тогда Мурадян достал чистый тетрадный лист и написал на нем имя. «А это тебе о чем-то говорит?» Она молчала. Но нюх не подвел его. Он понял, что Нина сейчас заговорит. «Вы давно были знакомы?» Она все равно молчала. Он наклонился к ней. «Сако все знает?» Нина молчала. «Я же расскажу ему». Нина закрыла глаза. «Я расскажу ему, если не заговоришь». Нина помотала головой. «Говори, если не хочешь, чтобы брат узнал первым». Он блефовал. Но Нина повелась. Назвала это имя, эту фамилию. «Вы были близки?» – спросил следователь. «Да». – «Очень?» – «Нет». – «Ты врешь». – «Нет». – «Да врешь ты». Она снова замолчала. Он пристальнее всмотрелся в нее. В голове пронеслось: он исчез внезапно неизвестно почему. «Он обманул тебя?» Нина молчала. Но лицо залилось краской. Она выдала себя, не подозревая, что только что предопределила судьбу всех участников драмы. Следователя охватил гнев. Его всегда охватывал гнев, когда он узнавал больше, чем рассчитывал. «Почему он напал на тебя?» – «Нет, – отвечала Нина. – Это не он». – «А кто? Кому еще ты нужна?» – «Не знаю. Я не разглядела лиц. Но я говорю правду, это не он напал на меня. Рубо не поступил бы так». Теперь следователь боялся ошибиться. Ему хотелось верить, что развязка близка. Терпение кончалось. Ведь все происходящее – игра. «Только прошу вас, не говорите об этом брату, – умоляла она. – Он не вынесет этого. Они были лучшими друзьями. Вы раздавите его, если расскажете. Тем более что это не вся правда». Следователь смотрел на нее с жалостью и гневом. Он ничего не обещал.