День чёрной собаки

– Я понимаю, что не один в очереди, – язвительно ответил Лем. – К тому же сейчас лето, человек может уехать в такое место, где телефон элементарно не ловит.

– Больше не звонили?

– Она… – Лем сообразил, что забылся и впервые обозначил, что разговор идёт о женщине. Вздрогнул, посмотрел на Феликса, столкнулся с очень спокойным ответным взглядом, плюнул на осторожность и продолжил: – Она очень собранная. И перезвонила бы, увидев, что я её искал.

Но не перезвонила, поскольку в прошлый вторник Диана Шмыга уже лежала под капельницей, дожидаясь своей очереди умереть.

– Как видите, я не самый хороший источник информации, – криво улыбнулся Лем.

– Нам важны любые детали, – ответил Вербин. И небрежно продолжил: – Я буду очень признателен, если вы расскажете о своём визите в Воронеж.

Командировка Лема совпала с датами поездки Кровососа, и это обстоятельство заставило Вербина начать допросы клиентов Шмыги с чиновника.

– В Воронеж? – удивлённо переспросил Лем.

– Вы были там в начале месяца.

– Я помню, когда там был. Но какое отношение моя командировка имеет к происходящему?

– Анатолий Борисович, я не смогу ответить на большую часть ваших вопросов, – с прежней вежливостью произнёс Вербин. – Собственно, я здесь вообще не для того, чтобы отвечать на ваши вопросы.

– Ясно. – Лем потёр подбородок, посмотрел на кружку, явно прикидывая, заказать ли ещё одну, так же явно передумал и продолжил: – Это была чисто рабочая поездка. Я уехал из Москвы ночным поездом, пробыл в Воронеже два дня и ночным же вернулся. Не знаю, что именно вас интересует, но во время пребывания там я оставался один только… ночью.

Судя по лёгкой заминке, не то чтобы один, однако именно это время суток Феликса не интересовало – Кровосос встречался с курьером днём.

– Всё время оставались на виду?

– Меня встретили на вокзале, затем совещание, обед, несколько встреч, ужин… у меня была машина с водителем, и я ездил только на ней. Вы можете восстановить график моих передвижений с точностью до минуты, но я не представляю, как вы это сделаете, сохранив интерес ко мне в тайне – как обещали.

– Об этом можете не беспокоиться, – твёрдо ответил Феликс. – Вы более чем убедительны, и я уверен, что проверка подтвердит ваши слова. А значит, в ней нет необходимости.

– Спасибо. И если это всё, чем я мог быть вам полезен, то позвольте откланяться.

Феликс понимал, что чиновник всей душой мечтает закончить неприятную встречу, но пока не задал все заготовленные вопросы.

– С вашего позволения, Анатолий Борисович, ещё один вопрос.

– Конечно. – В кружке оставалось пива на два маленьких глотка, и Лем сделал один.

– Меня интересует любая информация о ней. – Феликс вновь указал на фотографию. – Возможно, в последнее время она была чем-то расстроена. Или чем-то увлечена. Постоянно пребывала в приподнятом настроении или, наоборот, в подавленном. Не роняла ли она странные фразы? Оговорки?

– Я думал, что Кровосос – маньяк, – медленно произнёс Лем. – Ну, или как там – серийный убийца?

– Мы проверяем все версии, Анатолий Борисович, и очень хотим найти его и покарать.

– Ага. – Чиновник выдержал паузу.

И вдруг улыбнулся, глядя на фотографию Шмыги. Так улыбнулся, что Вербин понял: Лем приезжал к Диане не только за сексом. Он знал, что «не один в очереди», мог найти девушку только для себя – Шмыга, по всей видимости, от такого предложения отказалась, – но продолжал встречаться с Дианой. Было в ней что-то притягивающее, манящее, чему Лем не мог противостоять. Было. А сейчас не стало. И в Леме, возможно, впервые в жизни, проснулось что-то человеческое, и он действительно захотел помочь полицейским добраться до убийцы. Поэтому к просьбе Феликса чиновник подошёл с той же ответственностью, что и к выстраиванию карьеры: внимательно перебрал в памяти последние встречи с Дианой и всё, что знал о ней, чтобы отыскать важные и нужные детали.

– Она мечтала стать актрисой. Прямо бредила. Знаете, у людей бывает мечта, бывает заветная мечта, а бывает мания. Цель, ради которой пойдёшь на что угодно. У Дианы такой целью было играть в кино.

– Способности присутствовали?

– Все женщины в той или иной степени актрисы… Уверен, в наших отношениях ей доводилось изображать радость, когда было грустно, возможно, симулировать оргазм, но я принимал всё за чистую монету. А на сцене Диану не видел. – Лем окончательно наплевал на осторожность и разговорился.

– Почему вы вспомнили о том, что Диана хотела быть актрисой?

– Потому что в последнее время у неё появилась уверенность, что мечта осуществится. Не то, что она осуществима, а то, что она осуществится.

– Та-ак, – протянул Вербин, понимая, что наткнулся на действительно важную информацию. – Диана так говорила или вам так показалось?