День, когда мир перестал покупать

То, что возвращение темноты может остаться почти незамеченным, не должно нас удивлять, считает Киба. Большинство посетителей Берлина не осознают, что город необычайно тускло освещен, если только им специально не говорят об этом; когда Вена приглушала свет на 50 % в течение одного часа каждую ночь, почти никто, кроме астрономов, не обратил на это внимания (а астрономы были в восторге). Также интересно, что срок службы светодиодных ламп часто соответствует тому времени, через которое яркость лампы падает более чем на 30 процентов – именно тогда большинство людей замечают, что лампа больше не работает должным образом.

Что мы действительно замечаем, так это саму ночь. В британских опросах, проведенных там, где свет приглушили, наиболее частой реакцией была радость от возможности любоваться ночным небом; когда загрязнение воздуха и световое загрязнение резко уменьшились во время пандемии, люди в самых разных городах планеты с восторгом заговорили о самых красивых звездах, которые они когда-либо видели в своей жизни. Распространение искусственного освещения по всему миру в прошлом веке называлось «завоеванием ночи», и, как и любое завоевание, оно было сопряжено не только с приобретениями, но и с потерями. Когда уличные фонари впервые начали распространяться по Японии, один автор беспокоился, что японцы разучатся ценить тени. Когда в 1860-х годах Париж стал первым ville lumière, озарив себя двадцатью тысячами газовых ламп, утрата ночи вызывала много споров: одни утверждали, что это усилит давление, заставляющее соблюдать нормы; другие считали, что это положит конец «безопасности темноты».

В 1998 году, через тридцать шесть лет после своего первого обращения вокруг Земли, астронавт Джон Гленн вернулся в космос. Он стал свидетелем преображения ночного мира: почти каждый из городов и поселков планеты теперь – «город огней». Тем не менее Перт и его жители снова включили для него всю доступную иллюминацию. На этот раз слова Гленна не были записаны центром управления. Однако, по свидетельствам его коллег-астронавтов, когда его космический корабль вновь пролетал над городом, Гленн сказал: «Вау. Перт намного больше, чем в последний раз, когда я его видел. – А затем добавил: – Ладно, ребята, теперь можете их выключить».

Мир, переставший покупать, – темное место, и, возможно, время этой идеи уже пришло.

Тем не менее есть нечто символическое в том, чтобы вернуться в темноту, которая тревожит нас.

Повсеместное освоение огня около полумиллиона лет назад было одним из важнейших моментов в эволюции человека, а изгнание ночи и освещение темноты электричеством до сих пор считается важной вехой в его развитии. В Великобритании даже те, кому нравилось гулять при свете ярче засиявших звезд, также переживали, не станет ли это шагом назад для цивилизации и прогресса. Во время пандемии было даже что-то жутковатое в пропавших со спутниковых снимков нефтяных скважинах. Это напоминало то, как звезды исчезают с наших ярко освещенных ночных пейзажей.

Первые дни после того, как мир перестанет ходить по магазинам, будут отмечены той же двойственностью. Повсюду распространятся тишина и спокойствие, ощущение растягивающегося времени и возвращения старого уклада жизни. На столах все еще будет еда, а в шкафах – одежда. Это мирная, ностальгическая, возможно, даже слишком тихая картина. А за ней будет нарастать мучительное ощущение того, что грядут гораздо, гораздо более тяжелые времена.

II Коллапс

6 Конец роста – не конец экономики

В Торонто стоял благоуханный полдень, когда я сказал Питеру Виктору, что расходы канадских домохозяйств за сутки сократились вдвое. Виктор – экономист и вышедший на пенсию профессор Йоркского университета – удивленно вздернул брови. Голоса исторических деятелей, вновь и вновь призывавшие нас к более простой, не столь материалистичной жизни, вроде бы никогда не упоминали о том, что произойдет, если мы ответим на их зов. Последствия додумывали экономисты. Как только вы перестанете покупать, говорили они, экономика начнет сокращаться. Неизбежным результатом этого станут схлопнувшиеся рынки, свирепствующая безработица, заколоченные витрины магазинов, разорванные цепочки поставок и даже, возможно, бесчинства толпы и голод.