День, когда мир перестал покупать

Мировая потребительская экономика выросла более чем на 600 % с 1960 года – это невообразимо гигантская, но ненадежная машина, у которой в любой момент может закончиться топливо. Помимо рекламной индустрии, оцениваемой в 600 миллиардов долларов, мы окружены постоянно усложняющимися физическими и цифровыми ландшафтами, побуждающими нас вести себя материалистично. Консьюмеризм раскидывается перед нами еще до рождения – вместе с идентичностями, которые так легко принять, и хорошо зарекомендовавшими себя маркерами успеха, но все же несправедливо называть это одним путем, которым следуют все. Это множество троп, широкое разнообразие курсов, и все они ведут нас к большему потреблению. Если мы замедлим процесс покупок, то, как показывают модели Питера Виктора, экономические агенты могут быстро отреагировать снижением цен, удешевлением кредитов, облегчением налогового бремени или даже откровенной раздачей «стимулирующих» денежных средств для поддержания расходов.

Из-за совокупности всех эти влияний людям бывает трудно в долгосрочной перспективе выбирать внутренние ценности вместо внешних, материалистических.

«Мне нравится метафора велосипедных дорожек, – говорит Кассер. – Возможно, я бы каждый день добирался до работы на велосипеде, но когда нет велосипедных дорожек, а есть только четырехполосные шоссе с автомобилями, несущимися со скоростью сто километров в час, то, даже если я имею велосипед и умею на нем ездить, общество не позволяет мне легко на нем передвигаться. Более того, оно активно отбивает у меня всякую охоту это делать. И в потребительской культуре есть тысячи моментов, не способствующих внутренним ценностям, но способствующих материалистическим ценностям. Я все больше и больше убеждаюсь в том, что вокруг полно людей, которые хотели бы жить внутренними ценностями, но которым это слишком трудно».

В тот день, когда мир перестанет покупать, начнут ли наши ценности меняться? Тридцатого января 2020 года в разговоре со мной Кассер сказал, что, по его мнению, будут. Когда мы отвернемся от материализма и потребительской культуры, внутренние ценности приобретут актуальность как альтернативный набор ценностей для другого образа жизни.

Как быстро это произойдет?

«Не знаю», – сказал Кассер.

Позже в тот же день Всемирная организация здравоохранения объявила о глобальной чрезвычайной ситуации в связи с коронавирусом. Через шесть недель после этого реакция мира на вирус превратилась в планетарный эксперимент по изучению того самого вопроса, на который у Кассера не нашлось ответа. А ответ оказался таким: изменения могут произойти быстрее, чем люди обычно себе представляют.

Последний парад потребительства, к тому моменту достигшего рекордных высот, случился в самом начале пандемии, когда люди бросились запасаться предметами первой необходимости, например едой и туалетной бумагой, и сметать с полок магазинов потенциальные карантинные развлечения: товары для готовки и садоводства, пазлы и настольные игры, батуты, веб-камеры, оборудование для домашнего спортзала. Богатые спешно строили бассейны на заднем дворе.