День, когда началась Революция. Казнь Иисуса и ее последствия

И вместе с этим вердиктом, прозвучавшим в воскресении Иисуса, Бог также провозгласил такой же вердикт относительно тех, кто «в Мессии»: все они «даром объявляются оправданными, чтобы быть участниками завета через искупление, которое в Мессии Иисусе» (3:24). Оправдание совершается «в Мессии». То, что Бог сказал об Иисусе через его воскресение, он говорит и всем, кто «в нем». Иногда «оправдание» противопоставляют «включению», но это явная ошибка. То же самое (оправдание в Мессии) мы видим в Галатам 2:17 или, если уж на то пошло, в Филиппийцам 3:9.

Вот почему, подводя итог своим аргументам в 4:24–25, Павел говорит, что Иисус «предан был за согрешения наши и воздвигнут для оправдания нашего». Нельзя сказать, что воскресение Иисуса стало причиной «оправдания». Скорее речь идет о том, что это оправдание в принципе совершилось на кресте. В Римлянам 5:9 Павел говорит, что мы оправданы «кровью его», а в Первом послании к Коринфянам 15:17 он заявляет: «Если Мессия не воскрес… вы все еще в грехах ваших» – это сказано мимоходом, и тем оно важнее. Тут мы ближе всего к центру богословия Павла, да и данной книги: на кресте произошла настоящая революция, а воскресение стало первым знаком того, что это случилось. Один из многих результатов этой революции – оправдание. Оно важно, потому что получивший оправдание твердо знает, что его грехи прощены, а также твердо знает, что он принадлежит к семье Авраама (в очередной раз, как в Галатам 3). Обе эти вещи означают для Павла, что в результате победы креста силы, правившие миром, идолы, которые угнетали человечество, были свержены. Это, как и в Евангелии от Иоанна 12:30–32, – шаг, который нужно совершить, прежде чем народы мира могут освободиться от своих нынешних «властителей» и прийти к Мессии Израиля.

В любом случае оправдание «в настоящее время» есть предвосхищение того вердикта, который прозвучит в последний день. Этот окончательный вердикт, «осужден» или «оправдан», описан в 2:1–16, и Павел смотрит на это будущее в тексте 8:31–39 – но смотрит, понимая, что «нет теперь никакого осуждения для тех, которые в Мессии Иисусе» (8:1), поскольку Бог уже осудил сам грех (8:3). В Римлянам 3 Павел утверждает, что тот вердикт уже известен «верующим в Того, Кто воздвиг из мертвых Иисуса, Господа нашего» (4:24). В Римлянам 5–8 Павел, среди прочего, объясняет, как вердикт, прозвучавший ныне, соответствует тому вердикту, который провозгласят в будущем (в виде воскресения мертвых, как и в случае с Иисусом). Но сейчас это не наша тема.

Итак, мы уже могли видеть, что текст 3:21–26 говорит о Божьей справедливости завета, явившейся в действии, об исполнении обетования, данного Аврааму, и замысла об Израиле. Мы видели, что это произошло потому, что Иисус, Мессия Израиля, осуществил то призвание, которому Израиль как целое не был верен. Мы видели, что в результате в настоящее время провозглашается «оправдание» для всех верующих и что это связано с темой завета. Теперь нам надо со всей осторожностью заглянуть внутрь и попытаться понять, как, по мнению Павла, свершилось это сложное откровение.

Новая Пасха, новый Исход

Итак, мы видели, сколь важно читать весь наш отрывок в контексте темы завета, которая звучит и в его обрамлении, в главах 2 и 4, и в тех акцентах, о которых мы только что говорили. И потому нас не должно удивлять то, что тема завета стоит в самом центре отрывка. Это прямо связано с тем, что совершил Бог в Иисусе Мессии. И тут мы находим два ключевых слова: apolytrōsis, «искупление», и hilastērion, «место милости», а точнее – «крышка Ковчега завета»:

…Все согрешили и лишены славы Божией – и по благодати Божией даром объявляются оправданными, чтобы быть участниками завета через искупление [apolytrōsis], которое в Мессии Иисусе. Бог сделал Иисуса местом милости [hilastērion], через верность, его кровью (3:23–25a).

Когда Павел говорит, что Божья справедливость завета была явлена «через искупление, которое в Мессии Иисусе», он использует слово apolytrōsis, которое можно использовать, когда кто-то выкупает раба у его владельца: вы даете хозяину деньги, и раб становится свободным. Но это не разносторонняя метафора, как и «место милости» не просто случайная метафора из сферы жертвоприношений, а «оправдание» не просто метафора из мира судопроизводства, которое не имеет отношения к делу.