День, когда пала ночь

Спальню ей устроили в маленькой пещере. Здесь стоял самый простой топчан, но Глориан после недель в седле он показался мягче пуховой перины. Она опустилась на кровать, мечтая сразу уснуть, но какой же она была грязной!

– Я вас оставлю, королева Глориан, – сказал Роланд, – но обо всех новостях вас будут извещать.

– Спасибо, мастер Гленн.

Он задернул за собой занавеску у входа, создав для нее видимость уединения.

– Что делать? – Адела ломала руки. – Глориан, мы погибли?

– Хватит говорить о смерти, Адела, – строго взглянула на нее Джулиан. – Будь добра, найди тазик чистой воды. Нельзя же Глориан заснуть как есть.

Глориан от усталости не могла отвечать – молча сидела на топчане. Джулиан пыталась вычесать пепел из ее волос.

Снаружи, должно быть, собирались виверны.

Вскоре пришле Бурн:

– Ваша милость, если позволите… Желательно, пока вы не уснули, заняться вашим здоровьем. Скачка была тяжелой.

– Конечно, – кивнула Глориан. – Джулс, Адела, постарайтесь раздобыть что-нибудь поесть. Только осторожно, остерегайтесь давки.

Когда дамы вышли, она распахнула одежду и поманила к себе Бурн. Те опустилесь перед ней на колени, прохладные гладкие ладони коснулись ее живота.

– Вы в пути не замечали болей, кровотечения или иных изменений?

– Было что-то вроде… мокроты, как при сильном кашле.

– Чрево открывается. – Бурн смотреле мрачно. – Подходит срок родов, королева Глориан.

– Значит, моя дочь родится здесь.

– Боюсь, что так.

Пальцы Бурн легли ей на запястье.

– Мы сумеем удержать вход. Как мой отец, – сказала Глориан. Лекарь медленно кивнуле. – С ребенком все хорошо?

– Насколько могу судить.

Глориан сглотнула, взглянув на свой живот.

– Мастеро Бурн, – зашептала она, – я знаю, роды бывают тяжелыми. Если под угрозой окажусь и я, и дочь, вы обязаны выбрать ее. Второго ребенка мне не выносить.

– Мне говорили. – Лица лекаря коснулась печаль. – Мне не следовало бы этого говорить, королева Глориан…

– Прошу вас.

– Мне горько, что вам приходится жить так, как вы живете. Горько мне и за Карментум. Они нашли другой путь. Порядок наследования, вынуждающий дитя вынашивать дитя… мне это трудно переварить. – Челюсти Бурн двигались мельничными жерновами. – Знаю, это чтобы сковать Безымянного. Просто мне жаль, что Святой назначил за свое покровительство такую цену.

Отец бы за такое наказал. Кощунство, неверие… Глориан искала в себе гнев – и не находила.

– Спасибо, Келл. За откровенность. – Она накрыла руку на своем запястье ладонью. – Ты мне поможешь?

Голос у нее чуть вздрогнул. Бурн в свою очередь сжале ее руку:

– Помогу.

Отпустив лекаря, Глориан повернулась на бок, не в силах больше бороться со сном. Она отдаленно слышала испуганные выкрики в соседней пещере – туда дошли последние вести. Уже соскальзывая в темноту, она потянулась к сестре, и на этот миг ей стало почти спокойно.

Проснувшись, она не сразу вспомнила, где находится. А вспомнив, сразу об этом пожалела.

– …Если родит здесь, что будем делать?

– Гребень нас защитит, – чуть слышно ответила Хелисента. – Глориан права, узкий вход нам поможет.

– Не поможет, когда виверны его высмотрят, – возразила ей Джулиан. – Бойцы ослабели от голода, они плохо вооружены. Половина и не воины вовсе. Остальные измотаны сражением у Маденли. Ты не хуже меня понимаешь… Надо было нам пробираться в Серебряные копи.

Голос у нее срывался от страха.

– Теперь уже поздно, Джулс. Что плакать над пролитым молоком?

– А нельзя ли ее незаметно вывести, пока темно?

– И пробовать не решусь. Вдруг роды начнутся?

Джулиан издала странный, придушенный звук.

– Куда ни кинься – смерть, разве что наши продержатся.

По животу прошла волна – схватка. Глориан, закрыв глаза, ждала и молилась, чтобы обошлось.

«Только не сейчас. – Она крепче зажмурила глаза. – Подожди, Сабран. Слишком опасно!»

Дочь словно услышала ее, притихла.

– Что нового? – Глориан поднялась на локте.

Встрепенулись обе, Хелисента и Джулиан.

– Ярл Ордан готовится к обороне, – ответила Джулиан. Она не отмыла закопченного лица, и косу ей растрепало ветром. – Не надо тебе об этом думать, Глориан.

– Приходится. – Она села, живот тяжело лег на колени. – Который час?

– Только стемнело. Ночью виверны не много увидят, – сказала Хелисента, – но их твари идут от Маденли по следу. Часа не пройдет, как будут здесь.

– Сколько их?

Хелисента сглотнула слюну:

– Не знаю.

– Скажи, Хелисента.

– Маденли осаждали сотни, – сдавленно ответила Джулиан. – Некоторые уверяют, что их еще больше. Так Роланд Гленн говорит.

– А наших сколько?

– Мой отец рассчитывает на тысячу или около того, если не подойдет помощь от Нищего Круга, – ответила Хелисента. – Он почти всех поставит у входа, а остальных чуть глубже, чтобы добивать прорвавшихся тварей.

Тысяча инисцев против исчадий горы Ужаса. Едва рассветет, ее войска должны будут оттянуться в пещеры, или виверны сожгут их заживо.

– Да будет с нами Святой! – прошептала Глориан.

– Ваша милость. – Роланд постучал в стену. Он, как видно, назначил себя ее нянькой. – Я обещал Келл Бурн не вставать в оборону, пока вы не поедите.

– Ты будешь сражаться, Роланд?