День рождения

СТЕНЛИ. О, я отлично знаю Ирландию. У меня там много друзей. Я люблю эту страну, обожаю ее народ и доверяю ему безусловно. Ирландцы умеют ценить истину и обладают прекрасным чувством юмора. Ирландская полиция действует превосходно. О, я бывал в этой стране! Таких законов, как там, нигде больше не увидишь. А что если нам с вами выпить по стаканчику? Я тут знаю одну пивную, там отличное бочковое пиво. Чертовски трудно достать в этих краях… (Осекается. Голоса слышны ближе. В заднюю дверь входят Голдберг и Пити.)

ГОЛДБЕРГ(входя). Нет, другую такую мать днем с огнем не сыщешь. (Замечает Стенли.) Ба-а.

ПИТИ. Привет, Стен. Вы не знакомы со Стенли, мистер Голдберг?

ГОЛДБЕРГ. Не имел удовольствия.

ПИТИ. Познакомьтесь. Это мистер Голдберг. Мистер Вебер.

ГОЛДБЕРГ. Рад познакомиться.

ПИТИ. Мы немного подышали свежим воздухом в саду.

ГОЛДБЕРГ. Я рассказывал мистеру Боулсу о своей старушке матери. Какое время ушло. (Садится к столу справа.) Да. Когда я еще был молод, я любил гулять по пятницам у канала с одной девушкой, которая жила неподалеку. С одной восхитительной девушкой. Что за голосок был у этой птички! Как у соловья, иногда сравнения не подберешь. А уж чиста, непорочна! Преподавала в воскресной школе, туда с улицы не берут. Так ли, эдак ли, я всегда позволял себе только маленький поцелуй на прощанье. Никогда не распускал руки. В этом смысле мы не были похожи на тогдашнюю молодежь. Умели уважать чужое достоинство. Бывало, чмокну ее легонько и качу себе домой. Мимо детского скверика, и домой. И так все у меня получалось славно, — то сниму шапку, подарю малышам, то собак каких-нибудь бездомных пригрею. Как сейчас вижу: солнце садится за собачьей площадкой… Эх!

Откидывает спинку стула с довольным видом.

МАККЕН. Точно как за ратушей.

ГОЛДБЕРГ. За какой еще ратушей?

МАККЕН. В Каррикмакросе.

ГОЛДБЕРГ. Никакого сравнения. Так вот, еду я по улице, въезжаю в ворота, открываю дверь, вхожу в дом. «Сими! — кричит старушка. — Ну-ка, скорее домой, пока не стало холодно!» А на столе — знаете, что меня ждет на столе? Нежнейшее рыбное филе, какое только можно себе представмть.

МАККЕН. Я думал, что тебя звали Нэт.

ГОЛДБЕРГ. Она звала меня Сими.

ПИТИ. Да, мы все помним свое детство.

ГОЛДБЕРГ. Верная мысль. А, мистер Вебер? Что вы скажете? Детство. Бутылочки с горячей водой. Горячее молоко. Оладьи. Мыльные пузыри. Какая жизнь.

Пауза.)

ПИТИ(поднимаясь). Ну, мне пора.

ГОЛДБЕРГ. Пора?

ПИТИ. Сегодня у нас турнирный день. Мы играем в шахматы.

ГОЛДБЕРГ. Вы не будете на приеме?

ПИТИ. Нет. Извини, Стен. Я только что узнал об этом. Сегодня игра. Я постараюсь вернуться пораньше.

ГОЛДБЕРГ. Мы оставим вам немного выпить. Да, кстати, хоршо, что вспомнил. (Маккену.) Пойди, принеси вино.

МАККЕН. Сейчас?

ГОЛДБЕРГ. Ну конечно сейчас. Зачем терять время. Это за углом, помнишь? Пусть запишут на мое имя.

ПИТИ. Мне с вами по пути.

ГОЛДБЕРГ. Обыграйте их поскорее и возвращайтесь, мистер Боулс.

ПИТИ. Постараюсь. До свидания, Стен.

Пити и Маккен выходят. Стенли выходит на середину комнаты.

ГОЛДБЕРГ. Теплый вечер.

СТЕНЛИ(поворачиваясь к нему). Не морочьте мне голову!

ГОЛДБЕРГ. Извините?

СТЕНЛИ (идя к авансцене). К сожалению, произошла ошибка. У нас нет свободных мест. Ваша комната занята. Миссис Боулс забыла предупредить вас. Поищите в другом месте.

ГОЛДБЕРГ. Вы здесь администратор?

СТЕНЛИ. Да.

ГОЛДБЕРГ. Выгодное дело?

СТЕНЛИ. Я здесь главный. Очень сожалею, но вам и вашему другу придется обратиться в другое место.

ГОЛДБЕРГ(вставая). Ах, я совсем забыл, что должен поздравить вас с днем рождения. (Протягивая руку.) Поздравляю вас.

СТЕНЛИ(не замечая его руки). Вы, кажется, оглохли.

ГОЛДБЕРГ. Помилуйте, откуда такие подозрения? Напротив, все мои шесть чувств обострены до предела. Я недурно сохранился для своих пятидесяти, а? И вот что я вам скажу, молодой человек. Теперь разучились праздновать дни рождения. Мало кто понимает, какой это огромный праздник. А ведь рождение — это великое чудо! Как утреннее пробуждение. Чудо из чудес! Некоторые люди — я таких встречал — не любят вставать по утрам. Что в этом хорошего, говорят они. Все тело чешется, бриться неохота, в глазах песок, во рту помойная яма, ладони влажные, нос заложен, от ног воняет — труп, который осталось лишь обмыть. Когда я слышу такие речи, я только улыбаюсь в ответ. Я-то знаю, какое это счастье, вставать вместе с солнцем. Птички поют, стрекочет газонокосилка, а тут еще трава благоухает, колокольный звон, томатный сок…

СТЕНЛИ. Убирайтесь отсюда.