День Шакала

Наблюдая за действиями руководства, члены Организации, занимающие должности пониже, начали постепенно утрачивать боевой дух и выходить из подчинения. Те французы, которые раньше были готовы оказывать ОАС любую поддержку, способные не только укрыть у себя преследуемых членов Организации, но и переправлять оружие, посылать сообщения и даже предоставлять необходимую информацию, сейчас бормотали слова извинения или просто молча вешали телефонные трубки.

После провала Пти-Кламар и начала допроса захваченных пленных были вынуждены закрыться три подпольные сети внутри Франции. Обладая информацией, французская полиция начала проводить облавы, один за другим вскрывая склады продовольствия, оружия и боеприпасов. Еще два заговора против де Голля были раскрыты. Все эти факты заставили конспираторов срочно собраться для проведения второго совещания.

И в то самое время, когда члены СНС произносили долгие речи и пространно распространялись о восстановлении французской демократии, Роден уныло перебирал в памяти факты действительного положения дел. Снижение фондов, потеря внутренней и международной поддержки, сокращение членов Организации - все это делало ОАС беззащитной перед натиском полиции и французской Секретной Службы.

Казнь Бастьен-Тери еще больше подорвала моральный дух оасовских бойцов. В таком положении трудно даже просто подобрать людей для проведения операции, так как каждый, кто обладает достаточным опытом и готовностью выполнить задание, был известен не только любому французскому полицейскому, но и почти всем гражданам страны. Понятно, что в сложившейся ситуации любой, даже самый хитроумный замысел, с множеством ходов и скоординированными действиями нескольких групп, лопнет, когда убийца будет еще за сотню миль до де Голля...

Внезапно Родена осенило. Решение пришло так неожиданно, что заставило его улыбнуться. "Ну, конечно... Человек, которого никто не знает... - прошептал он. - Если бы только удалось найти такого человека. Если только такой человек вообще существует..."

Медленно, томительно в мозгу у Родена рождался совершенно новый план, в центре которого стоял этот человек. В конце концов, взвесив все "за" и "против", он пришел к выводу, что, действуя по такому плану, можно преодолеть все преграды и решить главную проблему - проблему собственной безопасности.

Не дожидаясь ленча, Марк Роден надел пальто и спустился, вниз. На улице сильный порыв ветра ударил ему в лицо, он вздрогнул, но головная боль после бесчисленного множества выкуренных утром сигарет мгновенно прошла. Роден свернул налево и зашел на почту. Там он отправил несколько коротких телеграмм, в которых сообщал своим разбросанным по Европе коллегам, что на ближайшие несколько недель вынужден уехать из города с особо важным заданием.

Вернувшись в свою убогую гостиницу, Роден вдруг представил себе, что кое-кто, без сомнения, сочтет его отъезд паническим бегством и отказом от дальнейшей борьбы. "Что ж, - подумал он, -пусть думают, что хотят. Сейчас нет времени для подробных объяснений".

Была уже середина дня, и решив, наконец, пообедать, Роден попросил принести меню. Несмотря на то, что годы, проведенные в африканских джунглях и диких горах Алжира, почти совсем отбили у него вкус к хорошей пище, он с трудом смог запихать в себя принесенные официантом куриные ножки с лапшой.

К вечеру Роден уже упаковал чемодан, оплатил счет и был готов отправиться в дорогу на поиски человека, вернее, даже типа человека, в самом существовании которого он не был уверен.

* * *

В то самое время, когда Марк Роден садился в поезд, в Лондонском аэропорту совершил посадку самолет, прибывший рейсом из Бейрута. Среди пассажиров, проходящих паспортный контроль, ничем не выделялся высокий светловолосый англичанин, лицо которого было покрыто легким загаром, привезенным с Ближнего Востока. После двух месяцев, проведенных в Ливане, он чувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим. За это время он успел не только вдоволь насладиться восточными прелестями, но и перевести из Бейрутского в Швейцарский банк довольно значительную сумму, что доставляло ему сейчас еще большую радость.

Далеко позади, в горячих песках Египта, наскоро похороненные взбешенной и сбитой с толку местной полицией, остались тела двух немецких ракетных инженеров с аккуратными пулевыми отверстиями в груди.

Смерть этих людей должна была надолго задержать разработку нового вида ракетного оружия Нассера "Аль Зафер". Миллионер из Нью-Йорка остался доволен работой. Он знал, что вложил деньги в выгодное дело.

Легко пройдя паспортный контроль и таможенный досмотр, молодой англичанин взял напрокат автомобиль и направился домой, в Мэйфэр.[8]

* * *

Прошло три месяца, прежде чем Роден закончил поиски, в результате которых он стал обладателем трех тонких досье, аккуратно уложенных на дно дорожного чемодана. Лишь в середине июня Роден возвратился в Австрию, остановившись в Вене, в небольшой скромной гостинице "Пеншин Кляйст".