День Шакала

Луизон вернулся только около часу дня, задержавшись в деревне, чтобы пропустить с приятелями по паре стаканчиков. Рассвирепевшая жена обрушила на него волну проклятий и причитаний. Тогда Луизон решил сам проявить инициативу.

- Я залезу на окно и посмотрю, что там делается.

Упрямую Лестницу почему-то водило из стороны в сторону.

Но, наконец, она была приставлена к стене под окном спальни баронессы, и Луизон неуверенно вскарабкался по ступенькам.

- Мадам баронесса спит, - объявил он через пять минут, спустившись вниз.

- Странно, она никогда не спит так долго, - пыталась протестовать Эрнестина.

- Никогда не спит, а сегодня, видишь, дрыхнет, - ответил Луизон. - И не вздумай ее будить.

* * *

Парижский поезд немного опаздывал. Лишь в час дня он прибыл в Тюль. Среди пассажиров, спешивших на посадку, был седой протестантский пастор. Он устроился в купе рядом с двумя пожилыми женщинами, водрузил на нос очки в золотой оправе, вынул из саквояжа книгу о французских церквях и соборах и углубился в чтение. Поезд должен был прибыть в Париж в 20.10.

* * *

Шарль Бобе стоял на обочине, смотрел на часы, на чем свет стоит ругал свою старую колымагу. Уже половина второго, пора бы и перекусить, а он застрял на этой безлюдной дороге между Эглетоном и Ламазьер. Проклятый кардан. Не везет так не везет. Он мог бы, конечно, оставить машину, дойти пешком до ближайшей деревни и добраться до Эглетона на автобусе, а вечером вернуться сюда с тягачом. Но это будет стоить ему недельного заработка. К тому же, двери машины не запираются. Нет, лучше не бросать ее на растерзание этих малолетних деревенских бандитов. Лучше успокоиться и подождать, пока проедет какой-нибудь грузовик и за небольшое вознаграждение оттащит его старушку в Эглетон. Шарль не захватил с собой никакой еды, но в машине лежала, как всегда, заветная бутылочка. Сейчас она была, правда, почти пустая после того, как он целый час безуспешно пытался починить машину. Таксист забрался на заднее сидение и стал ждать. Но глупо было надеяться, что кто-то проедет по этой дороге раньше, чем спадет полуденный зной. Шарль устроился поудобнее и быстро заснул.

* * *

- Что значит, он еще не вернулся? Куда же подевался этот сукин сын? - ревел в трубку комиссар Валентин.

Из своего штаба в Эглетоне он разговаривал с полицейским, ожидающим таксиста в его доме. В ответ с другого конца провода раздавалось только жалкое бормотание. Комиссар со злостью швырнул трубку на рычаг.

Все утро по рации поступали сообщения от патрулей, блокирующих дороги. Но никто, даже отдаленно напоминающий высокого светловолосого англичанина, не пересекал кордонов вокруг Эглетона. Сейчас, в эти жаркие часы, городок словно вымер, не замечая двух сотен полицейских из Исселя и Клермон-Ферран, лихорадочно снующих по улицам.

Около четырех часов дня Эрнестина не выдержала.

- Ты должен еще раз подняться наверх и разбудить мадам, - убеждала она мужа. - Это противоестественно, спать целый день.

- Как раз об этом я только сейчас и мечтал, - проворчал старый Луизон.

Но зная, что бесполезно спорить с женой, если она что-то решила, он снова приставил лестницу и полез наверх. Открыв окно, старик забрался в комнату. Эрнестина наблюдала снизу.

Через пару минут из окна показалась голова Луизона.

- Эрнестина, - позвал он хриплым голосом. - Похоже, мадам мертва.

Старик уже собирался спускаться вниз, но Эрнестина крикнула ему открыть дверь изнутри.

Вдвоем они приподняли простыни и заглянули в остекленевшие глаза своей хозяйки.

- Луизон, - пересилив страх, произнесла Эрнестина.

- Да, дорогая.

- Беги в деревню и позови доктора Матье, быстро.

Спустя несколько минут Луизон уже изо всех сил своих дрожащих ног нажимал на педали велосипеда.

Доктор Матье вот уже 40 лет лечил всех обитателей замка. Разыскав его спящим под абрикосовым деревом в саду, Луизон поведал ему о случившемся. Доктор выехал немедленно. В половине пятого его машина уже остановилась у ворот замка. Несколько минут спустя доктор закончил осмотр и повернулся к слугам, переминающимся с ноги на ногу у двери.

- Мадам мертва. У нее сломана шея, - дрожащим голосом сообщил он. - Нужно позвать констебля.

Жандарм Калло был человеком методичным. Он осознавал всю серьезность работы служителя закона и знал, как важно правильно представить все факты. Он уселся за кухонный стол и, слюнявя карандаш, записал показания Эрнестины, Луизона и доктора Матье.

- Не сомневаюсь, что это убийство, - заключил он. - Первым под подозрение падает, конечно, этот светловолосый англичанин, который гостил в замке, а сейчас удрал на машине мадам. Я немедленно доложу обо всем в полицейское управление Эглетона.

С этими словами он покинул замок.

* * *

В 18.30 Клод Лебель позвонил из Парижа комиссару Валентину.

- Ну, что там у тебя нового, Валентин?