Деревня Левыкино и ее обитатели

А за что же покарала Советская власть единственного в нашей деревенской округе коммуниста-большевика Михаила Ильича Ушакова?

* * *

Этот малограмотный крестьянин среднего достатка из небольшой и небогатой деревеньки Ушаково Мценского уезда тоже сделал свой выбор в великом водовороте политических страстей. Современные критики и ниспровергатели большевизма утверждают, что Октябрьский переворот не был результатом выбора народа, что он был навязан ему экстремистскими идеями большевистских вождей, что несостоятельная марксистская утопия равенства трудового народа увлекла его на авантюристический путь жестокой классовой розни и трагических ошибок. Современные критики для обоснования своих исторических ниспровержений выстраивают в ряд цепь таких ошибок, вычисляют статистику человеческих жертв и страданий, материальных и интеллектуальных потерь. Но при всей достоверности фактов, потрясающих сознание и воображение временных поколений людей, они не в состоянии объяснить кажущейся фатальности поступков их отцов и дедов в Великом Октябрьском социалистическом перевороте.

Допускаю, что революционная романтика могла увлечь на безотчетные действия и поступки моего младшего дядю Федора Ильича, очень юного и неискушенного в жизни человека. Он, не задумываясь, шагнул в революцию. Также не задумываясь, шагнул в контрреволюцию старший сын моей старшей тетки Марии Ильиничны Василий Меркулов. Этот синельниковский гимназист оказался юнкером деникинского военного училища в Харькове. Правда, его деникинская карьера очень быстро оборвалась. Он умер от тифа, а родственники его многие годы вынуждены были жить под страхом возможных репрессий со стороны власти и победившей революции.

Но выбор старших сыновей нашего ушаковского деда не был ни случайным, ни фатальным и не был подчинен какой-то сугубо личной карьерной цели. Иван Ильич сознательно защищал старую уходящую Россию, которой был верен присягой, а Михаил Ильич стал на сторону революции, осознав ее необходимость для устройства новой жизни. Ее он и защищал, строил по мере понимания своих задач и возможностей. Личного блага в этом мой Дядя не достиг и не построил.

С мандатом Революционного совета Балтфлота Михаил Ильич в начале 1918 года вернулся в свое Ушаково. На этот раз вместо икон в красном углу своей хаты он оставил только фотографию Петра Петровича Шмидта.

Во Мценском уезде тогда большим влиянием на окрестное крестьянство пользовались левые эсеры, но Михаилу Ильичу все же удалось на выборах в 1918 году пройти в состав Мценского уездного совета. В нем он до 1919 года в единственном числе составлял и представлял оппозицию левоэсеровскому большинству. А в пределах своей Беляниновской волости он многие годы оставался единственным коммунистом. Его жену Марию Михайловну, тоже урожденную Ушакову, звали коммунистихой, а детей – Васька коммунистов и Валька коммунистов. Старший сын Василий был ровесником моего старшего брата, 1912 года рождения. Они вместе учились и в деревне у Евгении Ивановны, и потом во Мценске, в школе второй ступени. Василий сразу выбрал путь отца. Второй сын – Валентин родился в 1926 году и был на один год моложе меня. Жизнь обоих сыновей Михаила Ильича оказалась и сложной, и несчастной.

В 1919 году Михаил Ильич был избран председателем Беляниновского волостного совета. Суровые времена для волости наступили осенью этого года. Наступал Деникин. Пал Орел. Тринадцатая армия красных, противостоящая здесь Деникину, была деморализована. Было очень много фактов бесчинства и самоуправства со стороны деморализованных красноармейцев и дезертиров. В окрестностях деревни появлялись деникинские разъезды. На всю волость в эту безвластную пору оставался только один человек, который был способен что-то делать и решать. Им был Михаил Ильич Ушаков. О своей безопасности и безопасности семьи заботиться было некогда. А врагов уже было нажито много.

Надо было выполнять продразверстку, проводить конскую мобилизацию для Красной Армии, организовывать выполнение других крестьянских повинностей, связанных с прифронтовой обстановкой. Приходилось принимать крутые решения. Вокруг имени Михаила Ильича возникает молва как о крутом, суровом и даже безжалостном человеке. А внешне-то он выглядел самым заурядным мужичком. Эту заурядность подчеркивала шепелявая речь. Он неправильно произносил согласные звуки «ша» и «че». «Фто ты фтоиф, хорофый целовек?»,– мог сказать Михаил Ильич, хмуро глядя в твою сторону. Выглядел он всегда хмурым и озабоченныым и очень редко улыбался. В далеком детстве я всегда боялся своего дядю. Это было связано с фактами его сурового отношения ко всем родственникам. Только много лет спустя я преодолел в себе этот страх и почувствовал в нем добрые качества родного человека.