Дерево (СИ)

— Ты уже закончил? — Цутия-сан оглядела пустую комнату с выцветшими прямоугольниками на месте снятых со стен плакатов. — Решил ничего не брать?

— Как это — ничего? — Кохей показал маме два футляра. — Помнишь?

— Эти шахматы мы тебе с отцом подарили, когда ты пошёл в начальную школу, — Цутия-сан провела пальцами по потёртой коже футляра. — А во втором что?

— Это мой подарок, — Аи обняла брата со спины. — Стетоскоп, да? Я вообще в таких вещах не разбираюсь и купила такую деревянную слушалку, как трубку! А потом узнала, что он только акушерам нужен, детишек у беременных слушать! Ну, как сердце бьётся у ребёнка… там обычным нельзя, который со шнуром. Мне Кохей рассказал.

— Кто знает, может, я стану как раз акушером, когда-нибудь, — Кохей положил свои драгоценные памятки в сумку. — Мам, Аи, а еда уже готова? Я умираю с голода!

***

Мицуру позвонил, когда Кохей играл с отцом в шахматы. Танигава-сенсей как раз готовился к решительному штурму последней линии защиты сына, когда сотовый Кохея завибрировал, подпрыгивая на досках веранды.

— Алло?

— Я на станции. Встретимся в Танпоро. Ты скоро приедешь?

— Только партию доиграю. С отцом в шахматы играем.

— Ребята сейчас забегут к вам. Они меня провожают. Я сказал, ты тоже уезжаешь сегодня.

— Сказал, что мы вместе едем?

— Нет. Пока… пока не стоит, да?

— Не стоит. Как я тебя найду?

— Буду ждать тебя в том онсэне. Сниму две комнаты.

— Хорошо.

***

Танпоро встретил Кохея гулом машин и гомоном разноязыкой толпы — как всегда, тут наплыв туристов. Особенно летом. Выйдя на привокзальную площадь, Кохей улыбнулся — Танпоро изменился. Если в Камикаве время будто замерло, то в современном курортном городе оно неслось вскачь, подлаживаясь под веяния моды. На месте двух-и трёхэтажных зданий выросли многоэтажные отели, улицы расширили, повсюду пестрели баннеры на английском языке. Как хорошо… Погружение в прошлое закончилось. Жизнь продолжается.

Онсэн, который Кохей запомнил как россыпь деревянных домиков, остался прежним. Разве что домиков стало больше, и уже не деревянных, а кирпичных, вполне современного вида. Служитель в юкате привёл Кохея к одному из новых кирпичных домов.

— Здесь два номера, как пожелал ваш друг.

— Спасибо. Оплачивать сейчас?

— Всё уже оплачено, Танигава-сан. Двое суток проживания с завтраком, услуги горничной не требуются, Кудо-сан сказал, что обедать и ужинать вы будете в городе. Если вам что-то понадобится, в номере есть телефон. Приятного отдыха.

Мицуру обнаружился в своём номере. Растянулся на футоне и безмятежно посапывал носом. Бинт на плече растрепался, на торчащих махрушках масляно поблёскивали жёлтые пятна. Кохей наклонился, принюхался. Точно, масло. Оливковое. Он что, в миску с салатом вывихнутой рукой залез?

***

— Подскажите, где тут поблизости есть аптека? — Кохей шёл по указаниям навигатора, но почему-то вместо аптеки выбрался к очередной гостинице.

— Вон там, за углом, — махнула рукой пожилая женщина в рабочем комбинезоне. Она мыла витрину, щедро поливая её водой из шланга. Кохей засмотрелся на маленькую радугу над струёй воды. Как-то раз Акира поливал клумбу на школьном дворе и над ним тоже висели крохотные радуги. А потом Сатоши украдкой пережал шланг. Когда шланг прорвало, струя воды ударила прямо в открытое окно их класса. Кохей еле успел оттолкнуть Мицуру от окна и прикрыть собой от тугой водяной змеи. А потом пришлось притворяться, что он просто опять поскользнулся…

— Эй, парень, осторожнее! — в лицо Кохею брызнуло водяной пылью. Оказывается, он так и стоит перед витриной, уставившись на мокрое стекло. Картинка из прошлого смазалась, раздробилась на крохотные капли. Он уже не там. Он здесь, и нужно купить для Мицуру новый бинт, какой-нибудь обезболивающий гель и… Да, есть ещё кое-что, что нужно купить в аптеке. Тот, что они использовали сегодня утром, у Мицуру был последним.

***

— Какое блаженство… — Мицуру осторожно подвигал плечом, на время освобождённым от повязки. Вода вокруг него заколыхалась. В бассейне было на удивление мало купающихся, полуденная жара загнала постояльцев онсэна в прохладные домики с кондиционерами. — Слушай, Кохей, что ты сделал с моей рукой? Она вообще не болит!

— Акупунктура. Это только на время. Потом всё равно нужно будет нанести гель и зафиксировать.

— Надолго?

— Если будешь меня слушаться — через пару дней совсем пройдёт.

— Обязательно буду, сенсей!

Кохей чуть до истерики себя не довёл, пока ждал, когда Мицуру проснётся. Не представлял, какими глазами они будут смотреть друг на друга, о чём говорить… То, что произошло между ними утром, всё время норовило выползти из-под вороха мелких мыслей и надуманных дел, которыми отвлекал себя Кохей. Выползти, заставить задохнуться от счастья, сгореть со стыда и развеять пепел доктора Танигавы по ветру с горы Танпи.

А вот для Мицуру в случившемся не было ничего стыдного. Только приятное. И да, немножко счастливое. Пока немножко — жизнь давно приучила Мицуру к мысли, что не бывает безоблачного счастья. Всегда неподалёку таится какая-нибудь фигня, с ножом за спиной или булыжником в рукаве.