Деррида

Слово «Мемуары», ставшее названием книги, которая сначала выйдет в США, следует понимать во всех смыслах, в том числе буквальном[930]. Дело в том, что этот текст памяти Поля де Мана становится для него поводом вернуться к своему собственному пути и чуть ли не впервые подвести итоги. На протяжении почти 20 лет его творчество выстраивалось в основном под влиянием обстоятельств в виде отдельных статей, лекций и семинаров. Его книги, не считая Glas, – это сборники, в которых общее направление движения обозначено всего лишь пунктиром. Но в США, где все больше его переводов, Деррида становится теперь предметом преподавания, а также темой для работ, в которых делается попытка представить его концепции в общем виде. В 1983 году выходит книга «О деконструкции» Джонатана Каллера, в которой открыто ставится цель – «описать и оценить практику деконструкции в литературоведении», а также проанализировать ее «как философскую стратегию»[931]. Повторяя в какой-то мере попытку Гаятри Спивак, Каллер желает обобщить мысль Деррида и сделать ее полезной на практике. Это превращение сложных работ, разбросанных и практически неотделимых от комментируемых в них текстов, в своего рода универсальный метод приведет к многочисленным недоразумениям, с которыми Деррида будет постоянно бороться.

Три лекции, посвященные Полю де Ману, – не только дань памяти. Это также и боевые тексты. Дело в том, что уже два года, как в прессе появляется все больше статей против де Мана, Деррида и Йельской школы. Столкновения, поначалу ограничивавшиеся университетской сценой, затем просочились и в обычную прессу. Заголовки статей как нельзя более показательны: «Кризис в изучении английской литературы», «Мир вверх тормашками», «Уничтожение литературоведения». Деррида пишет об этом так:

Профессора, наделенные значительным престижем, то есть еще и немалой академической властью, объявляют войну тому, что, по их мнению, угрожает самим основам этой власти, ее дискурсу, аксиоматике, риторическим процедурам, ее теоретическим и территориальным границам и т. д. И на этой войне они палят изо всех орудий, забывают те самые элементарные правила чтения и филологической честности, ради которых они, по их словам, как раз и воюют. Они считают, что могут указать на общего врага – на деконструкцию[932].

Война разворачивается не только на американской территории. Рут Баркан Маркус, заклятый враг Йельской школы, доходит до того, что пишет Лорану Фабиусу, министру промышленности и исследований, выступая против, как она сама говорит, «назначения» Деррида на пост руководителя Международного коллежа философии. Она заявляет:

Открыть Международный коллеж философии под руководством Деррида – это, наверное, шутка. А если серьезнее, это поднимает вопрос о том, не стало ли министерство жертвой интеллектуального шарлатанства. Большинство тех, кто осведомлен в философии и в ее междисциплинарных [sic] связях, согласились бы с Фуко, сказавшим, что Деррида занимается «террористическим обскурантизмом»[933].

Министр ограничивается тем, что передает копию письма самому Деррида, рекомендуя ему «никогда не спускаться по лестнице перед этой дамой».

Но запуск Международного коллежа философии оказался сложным делом и без мадам Маркус. В начале 1984 года CIPh, как его часто называют, действительно начал работу. Открылось 70 рабочих групп и семинаров. Но, как объясняет Деррида в очень длинном письме, адресуемом всем участникам проекта, «эти первые успехи стали возможны лишь благодаря исключительно тяжелой, для многих из нас попросту изнурительной работе». Одна из причин – вечные разногласия. Надеясь их как-то утрясти, Деррида предлагает важное изменение внутреннего регламента: по его мнению, собственно руководитель коллежа должен управлять и Высшим консультационным советом. Это предложение вызывает ожесточенную реакцию со стороны Жана-Пьера Файя. Однако Деррида выносит это предложение не для того, чтобы укрепить свою личную власть. В конце письма он объясняет: