Дервиши в мусульманском мире

Выбор в муршиды обыкновенно производится или генералом ордена, если дело касается освободившейся вакансии, и если при этом умерший шейх сам не успел назначить себе преемника, или же самими шейхами общины перед их смертью. Впрочем, такое выборное начало существует не во всех орденах и не во всех магометанских странах. Так, напр., в Оттоманской империи, по словам Джона Брауна, должность шейха сделалась вообще наследственною в фамилии муршида, хотя, за неимением сына и наследника, члены ордена могут избрать себе преемника и из своей среды³¹⁸. Точно таким же образом поступают и у туркестанских дервишей в отношении замещения должности муршида, или что тоже шейха, как замечено было об этом раньше.

Существующее у дервишей понятие о халифском достоинстве, так же, как и понятие их о муршиде, говорит прямо о том, что и на это звание не всякий из дервишей может рассчитывать. Да и положительные требования у них прямо говорят, что для достижения второй степени, т. е. степени халифа, необходимо провести много времени в посте и молитве и в совершенном удалении от всех мирских занятий. Человек должен умереть, так сказать, прежде чем он может сделаться святым, каким предполагается и всякий халиф. Чтобы быть достойным этой степени духовной жизни и предполагаемого полного знания всех мистических учений и правил ордена, он должен обладать почтением, уважением и всецело подчинить себе всех мюридов. Чрез постоянную молитву (зикр), его дыхание (нефес) – о зикре и нефес будет речь в следующем отделе, – даже его прикосновение должны иметь освящающее влияние и считаться обладающими сверхъестественной силой творить чудеса³¹⁹. Вместе с этим от кандидата на халифское достоинство требуется еще почтенное старшинство и ум.

Нельзя сказать и о последней степени, степени мюрида, чтобы она доставалась всякому без разбора. Прежде всего для этого требуется известный возраст, раньше которого никто не может сделаться дервишем. По словам одного дервиша из ордена кадирийя, в число мюридов могут поступать лица, достигшие восемнадцати или двадцати двух лет. Последнее чаще случается³²⁰. А чтобы видеть, какие качества требуются у дервишей от мюрида, я приведу подлинные слова из цитированного выше устава ордена кадирийя, где трактуется о посвящении в дервиша, а в данном месте – о качествах мюрида. «Когда мюрид, – говорится в этом уставе, – или ученик, желающий сделаться дервишем, полагает свою руку в руку шейха, хочет принести раскаяние и берет на себя обязательство от шейха, то необходимо, чтобы факир был человек здравого ума, – блестящ в мыслях, с хорошей репутацией, близок к Богу, добр сердцем, кроток в обращении с людьми, серьезен в манерах, способен к обогащению себя знаниями, готов учить других, невежественных людей, не был расположен возмущать никого, хотя бы его возмущали, говорил только о таких вещах, которые принадлежат его вере, был щедр в своем имуществе, избегал того, что запрещено и дурно, удалялся того, что сомнительно, помогал странникам, был отцом для сирот, был приятен по наружности, имел возвышенное сердце, был радостен в духе, весел и счастлив даже в бедности, не открывал своих тайн другим, не разрушал их, был благороден в поведении и разговоре, щедр в своих благодеяниях, добр на языке, не многоречив, терпелив с невеждою и не зловреден, выражал почтение большому и малому, был доверчив к тем, которые ему доверяют, и удалялся от всякого двоедушия, был строг в своих религиозных обязанностях, воздержан от лени и покоя, не говорил ни о ком худо, был степенен и доволен малым, благодарен за изливаемые благодеяния, много постился и молился, был правдив на словах, постоянен в жилище, никого не проклинал; ни на кого не клеветал, никому не завидовал, был чист сердцем и заботлив о совершенном выполнении всех религиозных обязанностей своего ордена и исправен как в мысли, так и в деле»³²¹. Таковы должны быть добродетели не одних кадирийя, но и всякого истинного дервиша, каких именно требует и один из славнейших суфийских поэтов, Саади, когда говори: «Имей добродетели истинного дервиша, а потом вместо шерстяной, если угодно, носи войлочную шапку татарина», или, на что намекают и турки в следующей своей пословице, сочиненной насчет дервишей: «Дервишлык хиркадан белли дегильдыр»; т. е. дервиш не узнается по мантии, которую он носит³²².

Как ни прекрасны те наставления и требования, с каких начинается жизнь дервиша, для того чтобы в конце ее убедиться в бесполезности их, но и в этих качествах заметен уже хотя в зародыше чисто дервишский элемент, особенно в подчеркнутых словах из устава кадирийя.