Держи меня за руку

Выходит, мне нужно поговорить с Уильямсами, объяснить им, о чем просит Лу. Он прав: ситуация и правда серьезная. Но разбираться с ней будут за счет Эрики и Индии. За счет Мэйса и его матери. Я не знала, чем еще Уильямсы готовы пожертвовать ради общего блага. Мэйсу не было никакого дела до женщин из Северной Каролины и Калифорнии. Все, что для него важно, – это удержаться на фабрике, иметь возможность кормить семью и не зависеть от государства. Он даже ни разу не голосовал.

Лу взял карандаш. Я поняла намек, но уйти еще не была готова.

– Как я могу помочь?

– Пока что главное – оградить девочек от журналистов.

Он говорил раздраженно, и это, в свою очередь, вызвало раздражение у меня. Я направилась к двери. Лу принял решение, не посоветовавшись со мной, и меня охватило чувство бессилия. Впрочем, кто я вообще такая? Всего-навсего безработная медсестра.

– Кстати, я слышал, что миссис Сигер уволилась. Или ее уволили. Точно не знаю.

– Ты шутишь, – потрясенно сказала я.

– Многим в городе нужны услуги, которые предоставляет клиника. Этим людям пригодился бы твой запал. А тебе явно нужна работа. Возвращайся туда, Сивил.

– Я никогда не вернусь в клинику. Меня от нее тошнит.

Миссис Сигер одурачила не только Мэйса. Сама я тоже поверила и в нее, и в высокую миссию клиники. Услышав, как миссис Сигер уговаривает женщину перевязать трубы, я не вмешалась, считая, что для нее так будет правильно. Дети, рожденные в бедности, мало на что могут рассчитывать в жизни, другое дело – дети из благополучных семей. Так мне казалось. Какое же лицемерие! Я не испытывала финансовых трудностей и все равно прервала беременность, но возомнила при этом, что знаю, как лучше поступать другим женщинам.

Лу уже торопливо писал, словно боялся потерять мысль. Выходя из кабинета, я не попрощалась. Он тоже промолчал.

Стояла ясная, теплая ночь. В седане через дорогу по-прежнему сидели двое. Я не хотела ехать домой. И в Дикси-корт не хотела. Подумала, что можно зайти в кафе, сесть за стойку и заказать чего-нибудь жареного. На другой стороне улицы, в окне какой-то конторы, моргнула и погасла лампочка. Город ложился спать, и мне, как бы я ни противилась, пора было сделать так же.

* * *

На следующей неделе Тай предложил встретиться в закусочной. Я пришла раньше него и была рада, что работала моя подруга Айрин, – говорить с незнакомыми людьми не хотелось. Она посадила меня за любимый столик в дальнем конце зала и принесла кока-колу. Звякнул дверной колокольчик. Тай, с сумкой через плечо, направился ко мне.

– Привет. Как Вашингтон?

– Фантастика. Уильямсы там были как звезды. Не думала, что про них знает столько людей. А Лу блистал, все его слушали, не решаясь вдохнуть. Он собирается судиться с правительством США.

– Значит, клиника выйдет сухой из воды?

Я пожала плечами:

– Ответчиком будет не клиника, а важные шишки вроде министра здравоохранения, директора Управления экономических возможностей и так далее. Лу говорит, что женщин стерилизуют по всей стране.

Тай открыл сумку и достал кипу газет.

– Мисс Поуп позвонила в алабамскую библиотеку и попросила отложить для нас вчерашние номера. Я обещал их вернуть, когда ты посмотришь.

Он разложил газеты на столе, и я быстро прочитала заголовки.

– «Нью-Йорк таймс». «Чикаго трибьюн». «Вашингтон пост». «Чикаго дефендер». Даже в журнале «Тайм» есть статья. Все пишут о сестрах Уильямс.

Заметки сопровождались фотографиями: девочки, входящие в Капитолий; Дикси-корт; клиника на шоссе Джефферсона Дэвиса. Был даже снимок, на котором мы втроем с Индией и Эрикой стоим возле гостиницы в Вашингтоне. Я не в фокусе, зато девочек видно четко.

– Значит, теперь они лицо национального скандала?

– Угу. За делом следит вся страна. – Помолчав, Тай добавил: – Я слышал, миссис Сигер уволилась.

– Да, Лу мне сказал. А ты откуда знаешь?

– От Алиши.

– Ну разумеется. Ей бы только языком почесать.

– Она пытается поступать правильно, Сивил, – так же, как ты. Слушай, нам с тобой все еще надо кое-что обсудить. Мне это необходимо, а ты вечно уходишь от разговора о ребенке.

– О ребенке?

– Да, о ребенке, Сивил. О нашем ребенке.

– Не произноси это слово. – Я понизила голос. – Беременной я была недолго.

– Но была.

– О чем тут разговаривать, Тай? Мы совершили ошибку. И избежали катастрофы. Конец.

– По-твоему, наш ребенок – это катастрофа?

– Да, моя беременность стала бы катастрофой.

Он схватил меня за руку:

– А мы с тобой? Отношения тоже были бы катастрофой?

– Не говори глупостей.

Я попыталась вырвать руку, но он крепко держал ее. Мне было искренне жаль Тая, но разговаривать об аборте я не хотела. Слишком глубоко увязла в своей боли и не могла объяснить, что чувствую, даже самой себе. А уж ему и подавно.

33