Дерзкий, юный и мертвый

– Прости. – Она смущенно пригладила волосы и закусила губу. – Хорошо, давай так и сделаем. Я тебе помогу.

Глава 57

Следующие несколько часов Луиза думала только о полученной записке, пытаясь понять, что такого могло произойти, отчего Далси вдруг решила ей написать. Она говорила, что прежние соратницы могут связаться с ней и внутри тюремных стен. Получается, кто-то из банды сообщил ей о своих планах? Но неужели воровки осмелятся напасть на семью Лонгов, даже зная, что в доме ребенок? Разве такое возможно? Правда, Элис Даймонд считает Далси предательницей, а в преступном сообществе верность своим всегда превыше всего, уж кому как не Луизе знать…

Актерские способности Клару не подвели, и Луизе охотно позволили проводить прихворнувшую девушку до дома. О том, что вернется она в Астхолл-манор отнюдь не первым же поездом, Луиза скромно умолчала.

Поезд шел невыносимо долго: Клара всю дорогу допытывалась у Луизы, что у нее стряслось. Та упрямо молчала, и в конце концов американка обиделась. На вокзале Луиза при первой же возможности распрощалась с Кларой и поспешила найти телефон. Однако до Гая все равно не дозвонилась.

Теперь она стояла на Джоан-стрит, гадая, не совершила ли глупость, прибежав сюда сломя голову. На первый взгляд все выглядело вполне обыденно; на опрятной и чисто подметенной улочке горели фонари. И все же возле дома номер тридцать три Луизу затрясло: сказались и нервы, и холодный ветер, забиравшийся под тонкое пальто. Она постучала. Внутри раздались шаги. Дверь открыл Уильям Лонг, за воротник у него была заправлена салфетка. Он изумленно уставился на Луизу – видимо, она нежданно-негаданно заявилась в самый разгар обеда. В уголке губ у мужчины темнело пятнышко горчицы.

– Луиза… Что-то случилось?

Она обвела улицу взглядом, словно показывая, что пришла по собственной воле и никто не стоит у нее за спиной.

Выходит, что отцу Далси не писала. Почему?

– Не совсем… Я… хотела узнать, как поживает Даниэль?

Уильям широко усмехнулся:

– А-а-а, славный парнишка. Входите. Мы как раз чаевничаем.

Луиза без особого пыла начала отнекиваться, но от сочного запаха сосисок у нее потекли слюнки. На кухне в задней части дома стоял широкий квадратный стол, за которым сидели Мария с Даниэлем на коленях и молодой человек, которого гостье представили как Эдди, сына Уильяма. Тот на секунду поднял голову, чтобы поздороваться, и снова наклонился над тарелкой, жадно загребая вилкой еду. Луиза в доме Митфордов успела привыкнуть к более изящным манерам за столом и уже позабыла, что ее отец в конце рабочего дня жевал столь же торопливо.

Она не знала, что и думать. По дороге сюда вся издергалась от страха и волнения – а застала картину семейной идиллии. Может, Далси просто вообразила лишнего? Или Луиза неверно истолковала ее слова?.. Она нащупала записку в кармане, будто та могла дать ей подсказку. Если Уильям и Мария ведут себя так беззаботно, стоит ли их пугать?

Так и не придумав четкого плана, Луиза решила сесть и подождать. Может, что-нибудь произойдет. Даниэль жевал кусочек сосиски, которую благоговейно держал в руках на манер миниатюры Генриха Седьмого, но, увидав Луизу, тут же потянулся к ней. Мария охотно отпустила мальчика. За эти дни у нее заметно вырос живот, и она, освободив руки, украдкой его потерла.

– Даниэль стал таким тяжелым, – вздохнула она.

Луиза подхватила мальчика и села на стул, предложенный ей Уильямом.

– Как он поживает? – спросила она, чтобы поддержать разговор и хоть немного собраться с мыслями.

– Замечательно, – сказала Мария. – Бедняжка; его словно щенка отдали в чужие руки, но теперь он дома. – Она встала и забрала у брата опустевшую тарелку, чтобы положить в раковину. – Сосисок хотите? Я быстро, сковорода еще горячая.

У Луизы заурчало в животе.

– Если вам не трудно…

Мария усмехнулась:

– Нет, что вы.

Уильям вытащил из-под воротника салфетку и отодвинул стул.

– Я, наверное, пойду, а вы, девочки, болтайте. Мы с Эдди, если что, в соседней комнате.

Он кивнул сыну; тот молча встал и вышел вслед за отцом.

– От Далси что-нибудь слышно? – спросила Луиза, когда кухня опустела.

Мария перевернула сосиски, уже плюющиеся жиром.

– Ни словечка. Я ей написала, что Даниэль с нами, пусть не волнуется. Только кто знает, получают ли там наши письма? Если показывать свой норов, тебе их просто не отдадут и родным ничего не скажут.

– Норов? – переспросила Луиза, стараясь говорить не слишком испуганно.

– Да. Наша Далси – та еще упрямица. Я столько раз ей говорила: будь осторожнее, берегись… Никого не слушает, как ни старайся! Вот, возьмите. – Мария поставила перед Луизой тарелку с двумя румяными сосисками и парочкой тостов, намазанных маслом. – Соуса хотите?

– О, спасибушки! – обрадовалась Луиза.

Даже удивительно, как легко ей дался прежний язык, которым она пользовалась до устройства к Митфордам.