Десять лет. Публикации, интервью, выступления (1990-1999 гг.)

Например, вопрос стабилизационного фонда и курса рубля. 6 млрд долл. выделяются России, но ведь стабилизировать предполагается не российский рубль, а коллективную валюту, доставшуюся 15 государствам в наследство от СССР. И часть из этих государств уже заявила о том, что собирается вводить собственную национальную валюту. Ясно, что в такой ситуации ставить задачу стабилизации рубля в России — это значит, что ее налогоплательщики должны окупать излишние государственные расходы в других государствах, они должны платить большие налоги и получать меньшие пенсии и зарплаты учителям и врачам (которые выплачиваются из бюджета), чем в соседних республиках, и т. д. Республики, собирающиеся вводить национальные валюты, не будут придерживаться бюджетной и кредитной дисциплины, наоборот, они напоследок максимально воспользуются возможностями единого рублевого обращения для достижения односторонних выгод за счет дестабилизация рубля. Более того, после недавних решений об образовании в бывших автономных республиках России своих самостоятельных центральных банков эта проблема приобретает актуальность и внутри самой России.

Правительство России считает, что рублевые потоки между республиками технически можно проконтролировать, но, если это и так (хотя есть сомнения в полноте такого контроля), то проблема регулирования рублевых потоков — не техническая, а экономическая и даже политическая проблема (активное торговое сальдо России с республиками — это фактически формирование их внешнего долга перед Россией, однако пока это неоформленные долги, и в рамках сохраняющегося единого рублевого пространства очень трудно будет договориться о точной сумме).

Без решений о границах рублевой зоны, без решения вопросов о порядке и сроках введения национальных валют другими государствами, без достижения координации бюджетной и кредитной политик государств, остающихся в рублевой зоне, сама идея стабилизации рубля за счет усилий одного из государств (пусть даже оно охватывает две трети рублевого обращения) очень уязвима.

Есть и другое сомнение. В России пока не удалось справиться с инфляцией, даже по официальной, заниженной статистике она устойчиво составляет более 20 % в месяц. Правительство объявило на Съезде народных депутатов о смягчении кредитно-денежной и бюджетной политики и действительно предприняло ряд шагов в этом направлении. Можно с достаточной уверенностью прогнозировать рост инфляции. В условиях такой макроэкономической политики ставить задачу стабилизации курса рубля — это явно искусственное мероприятие.

Правительство России уже пересмотрело целый ряд мероприятий, содержащихся в представленном в МВФ Меморандуме: официально объявлено о смягчении кредитно-денежной и бюджетной политики (и предпринят ряд соответствующих шагов) вместо ее ужесточения, предусмотренного Меморандумом; вместо либерализации цен на энергоносители произошло их повышение с сохранением государственного контроля; пропущены сроки изменения политики обменного курса рубля, более того, предварительно объявлен совсем другой график изменения этой политики.

Такого рода противоречия — как следствие неурегулированности политических и экономических отношений между республиками после ликвидации СССР или необычности самого объекта реформирования — имеются почти по всем пунктам программы помощи. Для минимальной уверенности в эффективном использовании помощи нужно еще очень много работать.

Конечно, это чувствительный вопрос — сколько денег выделить из бюджета на помощь другим странам. Однако не менее важным является все же вопрос эффективности их использования. И если, безусловно, можно приветствовать саму идею масштабной помощи региону бывшего СССР, то стоит серьезно задуматься над тем, к каким последствиям может привести ее непродуманное использование.

Речь идет не только о возможном кумулятивном нарастании внешнего долга (так как только незначительная часть помощи предоставляется в виде грантов) и связанных с ним серьезных проблем. Прежде всего дело в отношении к экономической помощи и Западу вообще жителей этого региона.

Уже сейчас среди людей, традиционно относящихся к стану “демократов”, почти религиозное отношение к Западу и западной экономической системе как к некоему недостижимому идеалу меняется. А консерваторы готовы обвинить чуть ли не во всех существующих проблемах программы, “продиктованные” МВФ. Антизападная риторика выглядит все менее и менее экзотично и быстро набирает силу.

Если произойдет срыв, в конце года люди на Западе скажут, что они нам деньги уже давали, хватит, а мы — что уже имели дело с МВФ, нам тоже хватит. И самое главное заключается уже не в деньгах: речь сегодня идет о взаимном доверии, о готовности народов сотрудничать, о возможности реального взаимодействия Востока и Запада.

Что было в Лондоне?