Десять поворотов дороги

В молодости будущий комедиант на пару с закадычным другом промышляли воровством: неудачливый карманник, слишком заметный в толпе, и домушник, не пролезающий в форточку… Их карьера, и очень скоро, стала весьма определенной: спасаться бегством куда глаза глядят или до конца дней ковыряться в соляной шахте в чугунных браслетах на ногах. На таких курортах конец обычно не заставлял себя ждать. Друзья, вестимо, выбрали первую перспективу, переодевшись в гороховых шутов…

Большая часть шкафов в комнате была пуста, но пять крайних содержали одинаковую обтягивающую одежду из черной кожи с вышитым золотым гербом на загривке. Одна из «пижам» имела характерный вырез на груди и, безусловно, предназначалась женщине.

Хвет, обшаривший стол с напитками, держал в руках надушенную записку:

«Дорогие друзья! Рад приветствовать вас в своем загородном доме! Надеюсь, все вам понравилось и показалось удобным, включая ваши сценические костюмы, которые я прошу незамедлительно надеть, ибо ровно в полночь начнется долгожданное представление. Буду рад встретить вас лично как дорогих гостей моего сердца в обществе ближайших друзей! Повеселимся на славу! Ваш З.-С.»

— Ваш, на хрен, зэ-эс! — выругался Хряк, исследуя содержимое стола вслед за Хветом. — Может, сначала дал бы нам перекусить и выпить с дороги?! Тут ни капли спиртного! Вода и тыквенный сок, Гум! Такого скандального обмана не было в моей жизни!

Где-то за стеной прозвучал гонг.

* * *

Наряженные в предоставленные костюмы, они в полнейшем недоумении шагнули на открытую сцену, уже готовые произнести реплики приветствия. Приветствие — универсальный способ потянуть время и расположить к себе зал, если тот не слишком пьян, чтобы слышать. Вернейшее средство, когда не остается ничего другого. Пользуйтесь, этот совет бесплатен.

Хряк выставил живот и надул губы. (У каждого в профессии своя боевая стойка, так что прошу без критики.) Хвет с каменным лицом смотрел прямо перед собой, ломая голову над тем, что все это значит и почему оно не кажется ему добрым. Гумбольдт с Бандоном растерянно озирались, словно выискивая знакомые лица перед сценой. Аврил, нацепив улыбку, выбрала место для реверанса. (Ну и что, что ее одежда больше похожа на кожаную пижаму с двусмысленным вырезом? Она останется леди даже в таком виде! И пусть леди эта росла впроголодь на задворках старого шахтерского городка… Короче, этот вечерок они запомнят надолго.)

Раздался грохот оркестра и аплодисменты. В основном работали ударные, так, что хоть вытряхивай из ушей медь.

Вопреки ожиданиям, никаких слов и реверансов от артистов не потребовалось: на сцену с другой, зрительской стороны рысцой взбежал плотный мужчина за шестьдесят в черном фраке с широким лицом и золочеными волосами до плеч. Под фраком у него, разбивая вдрызг все идеи стиля и приличий, красовалась ядовито-желтая майка в блестках. Сам он ослепительно улыбался, глядя то вниз на публику, то на смешавшихся за его спиной артистов. Публика же, коей собралась целая площадь, ревела и рукоплескала ему в восторге.

Поскольку реверанс не пригодился, Аврил постаралась сфокусировать вдребезги разлетевшийся взгляд, чтобы рассмотреть ряды зрителей перед сценой, — занятие, не обижайтесь, не самое популярное у артистов.

Такого разнообразия нарядов девушка не могла себе даже представить. Похоже, присутствующие выгребли и нацепили на себя все, что обнаружили в гардеробе, добавив к этому перья и клочки меха… Аврил вопросительно посмотрела на брата. Тот пожал плечами, не зная, что ответить. Не пожелавший сдаваться Хряк промямлил какое-то приветствие, но и сам себя не расслышал — потому что позолоченный фрачник воздел руки и двинулся к краю сцены.

Оркестр грянул, зрители перешли на визг, а затем по толпе от сцены покатилась волнами тишина, в которой конферансье прокричал, кривляясь:

— Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте все!!! Собрались только близкие друзья! Зажжем!!!

В ответ ему радостно загугукали.

— С кем мы еще не знакомы, меня зовут… — кривляка-фрачник замер, приложив к уху ладонь, словно ожидая ответ от хора на детском утреннике.

«Золотце!!! Скокк!!!» — заревела публика в восторге.

В первых рядах смеялись разодетые в пух и прах женщины с бокалами игристого вина и коктейлями невообразимых оттенков. Чтобы одеть каждую из них, извели минимум пятерых страусов и семью горных леопардов.

— Благодарю! Благодарю всех и каждого, кто не отверг мое скромное приглашение! — Акустика в окруженном стенами пространстве была отличной. Каждый шорох, произведенный на сцене, тут же доставлялся задним рядам зрителей. — А теперь позвольте представить наших сегодняшних героев «Бегущего человека»! — тут фрачник обернулся к труппе.

Ситуации глупее было невозможно представить.