Десятая муза

Со мною, Сильвио, напрасно
ты споришь, — уж таков закон:
о красоте тот, кто влюблен,
судить не может беспристрастно.

И хоть считают, что должна

быть красота залогом счастья, —
себялюбивое бесстрастье
в себе, увы, таит она.

Гордясь собой, как божьим даром,

она в гордыне мнит своей
себя свободной от страстей
и неподвластной низким чарам.

И все ж спастись от клеветы

или избегнуть униженья
едва ли без шипов презренья
смогла бы роза красоты.

Но если красоте доныне

любовь выносит приговор,
то из-за яблока раздор
не зря затеяли богини.

И потому ты прав вдвойне,

мне присудив дар справедливый:
ведь стала я тогда красивой,
когда любовь пришла ко мне.

Спор, для богинь неразрешимый,

мой без труда решил успех:
я для тебя красивей всех
и нет другой — такой любимой.

И коль любовь для красоты

необходимое условье,
то я в долгу перед любовью,
которую внушил мне ты.

Я стала от любви красивой,

в твою поверив правоту:
ты подарил мне красоту,
любовью наградив счастливой.

И счастлива тебе я вновь

все возвратить без промедленья:
и красоту — твое творенье,
и плату за нее — любовь.

РЕДОНДИЛЬИ против несправедливости мужчин в их суждениях о женщинах