Десятина

Честно, план был так себе. Его и планом-то назвать было нельзя. Кайя зачаровала себя, принимая облик Скилливидден, единственного существа во всем Неблагом дворе, внешность которого ей удалось хорошенько запомнить. И надеялась, что портниха не будет в такое время подле трона. В старуху она превращалась в тихом коридоре под дикий смех Люти – малышка-фейри хохотала так неистово, что еле удерживалась в воздухе.

Затем, пряча в ладонях крошечные железные гвозди, огнем вгрызающиеся в кожу, Кайя отправилась на поиски тронного зала. Найти его было нетрудно. За дверью в шахматный зал имелись и другие проходы, но лишь один вел наверх.

Тронный зал Неблагого двора ни капли не изменился и был все так же полон народу, как в прошлый раз. Но сейчас, зайдя в него через главный вход, из самого центра дворца, Кайя оказалась прямо перед помостом. У трона танцевал Ройбен, и спину его рассекали алые полосы. Нефамаэль сидел на резном деревянном троне, и лоб его, как прежде, сковывал железный обруч. Кайя заметила, как он небрежно опустил руку и потрепал Корни по голове.

Она глубоко вздохнула и поднялась на возвышение, устремляясь прямо к красному колпаку, разносчику вина. Тот сжимал в руках графин, отделанный серебром и сверкающей чешуей, готовый в любой момент пополнить кубок нового Короля Неблагого двора.

– Швея? – удивился колпак, обнажая в улыбке кривые и острые желтые зубы.

Люти исполнила свою роль точно по плану: промчалась прямо перед носом у красного колпака. Он взмахнул рукой, пытаясь ее ухватить, и не заметил, как Кайя забросила в кувшин железные гвоздики. Кража наоборот. Подбросить гвозди оказалось гораздо легче, чем незаметно удержать в кармане живую крысу.

– Скилливидден! – Кайя обернулась, понимая, что к ней обращается сам Нефамаэль. – Подойди ко мне, швея.

Кайя оглядела зал: Люти удалось упорхнуть от колпака, но ее нигде не было видно. И хотя Кайя понимала, что так даже лучше, так безопасней, она не могла избавиться от беспокойства. Из-за нее и так многие уже пострадали.

Кайя в очередной раз вздохнула и направилась к Нефамаэлю, горбясь и шаркая в попытке достоверно изобразить настоящую швею.

– О, – воскликнул Король, указывая на Ройбена. – Смотри, моя новая игрушка. Сильный. Еще и красивый. Ему нужен новый наряд. Пожалуй, ему пойдет зеленый цвет. Может быть, ливрея, какие носят пажи при Благом дворе? Да, мне нравится эта идея.

Кайя кивнула, а затем, когда Нефамаэль вновь повернулся к Ройбену, медленно принялась пятиться.

– Минутку, – протянул Нефамаэль. – Подойди ближе.

Она покорно шагнула к нему.

Жестоко ухмыльнувшись, Король спрыгнул с трона и схватил ее за сухое плечо. От явного ликования на его лице у Кайи все сжалось внутри. Чужая магия окружила ее, разрушая чары. Колдовство рвало ее на части. Кайя понимала, что кричит, но не могла остановиться, не могла удержать облик, созданный магией. А потом она упала на колени, одетая в одну футболку и нижнее белье, как сегодня утром. И с жесткими от соли волосами.

По залу разнеслись крики.

– Заткните ее, – потребовал Нефамаэль, – затем свяжите руки за спиной и дайте мне поводок.

Из толпы услужливо выступил один из его стражников.

Вновь разместившись на троне, Король взмахом руки приказал подать вина. Кайя задержала дыхание, но Нефамаэль не стал пить, лишь принял у слуги кубок.

– Какая неожиданная удача. И прекрасное дополнение для моей маленькой игры. Подойди, Ройбен.

Рыцарь прекратил танец, тело его дрожало от жестоких побоев и сильного напряжения. На кровоточащие красные отметины на его спине и груди было больно смотреть. Он подошел, замирая перед Нефамаэлем.

– На колени.

Тихонько охнув от боли, Ройбен упал на колени.

Рука Нефамаэля скрылась под плащом. Он достал из складок небольшой кинжал с золотым лезвием и роговой рукояткой и швырнул его к ногам Ройбена. Оружие со звоном упало на пол.

– Мой тебе приказ: когда скажу «начинай», бери кинжал и вонзай его в тело пикси, пока она не умрет. Игра проста: будешь ли ты убивать ее медленно, заставляя страдать ради моего наслаждения, пока тянешь время… или одним легким движением перережешь горло. С твоей стороны это стало бы щедрым даром для пикси, но… Ах, – театрально вздохнул Нефамаэль, высоко поднимая кубок над головой, – ты никак не можешь перестать надеяться.

От лица Ройбена отлила краска. Кайя задрожала. С кляпом во рту даже дышать было сложно, а уж говорить…

– Начинай, – приказал Нефамаэль, салютуя кубком.

Ройбен повернулся, глаза его блестели от слез, губы дрожали. Глубоко вздохнув, он посмотрел на нож в своих руках, затем на Кайю. А потом прикрыл глаза, словно в попытке успокоиться, принять ужасное решение.

Хотелось зажмуриться, но не получалось. Вместо этого Кайя попыталась поймать взгляд Ройбена, безмолвно попросить не убивать. Но рыцарь не смотрел на нее.