Desiderata. Кто, если не ты (СИ)

Эту поездку они запланировали и осуществили в считанные дни – Наполеон подгадал к тому времени, когда на завод будут доставлены заказанные образцы, и мастера успеют с ними хоть немного да разобраться. И теперь отправлялся на место для того чтобы обсудить все лично. Отправлялся неофициально: не торжественным кортежем, таща за собой полдворца – он был не любитель подобных выездов – а почти что инкогнито. Немногочисленное сопровождение нейтрально обращалось к нему «ваше сиятельство» и на глаза без прямого вызова вообще не являлось. Наполеон чувствовал себя в вагоне почти как на каникулах – вытянулся на сидении во весь рост – все еще не слишком большой, к слову сказать – улегшись на живот, и пролистывая документы, иногда отпуская какое-то замечание. Сидящий напротив него Советник охотно отвечал, и не думая поднимать головы от чтения – этот навык за последние годы он отработал в совершенстве.

За три не за три часа, но к ужину с делами Император и правда разделался. Сложил все документы в саквояж и растянулся уже на спине, заложив руки за голову.

-Знаешь, Баль, - произнес он, глядя в потолок. – Я вот все думаю о том, что ты сказал.

-М?

-На счет одиночества. А ведь знаешь, нигде не бываешь одинок так, как в толпе. Помнишь наш бал-маскарад? Сколько народу там было, а я все равно ощущал себя с тобой наедине. Они были как будто декорации, те же стены или кусты роз, а не люди. Но и без масок совершенно то же самое. Никто из них не знает, что происходит у другого. И мало кому есть до этого дело.

-Что же, не заставляет ли такое положение вещей нас ценить то, что мы имеем, сильнее?

-Да, безусловно… - Его Величество вдруг перевернулся на бок и пытливо взглянул на собеседника.

-Мне мало одних лишь слов, - произнес он с глубокой убежденностью. – Мне ли не знать им цену! Но действия, Баль – вот они способны меня убедить. Потому-то я и стремлюсь всегда держать тебя как можно ближе, и одаривать вниманием, потому как иначе сам ощущаю себя скверно – как будто лгу тебе, не подтверждая сказанного делом. Что ты об этом думаешь?

-Я думаю, мой Император, что вы очень хороший человек. И что эта ваша черта, о какой вы только что упомянули, серьезно будет мешать вам в жизни. Даже будь я дамой, или даже вашей женой, вы не могли бы проявлять подобных чувств на людях.

-Почему же? Думаю, это выглядело бы весьма романтично! – Император сел, возбужденный этой новой идеей. – Мы были бы чудесной парой! То есть, мы и сейчас-то чудесная пара, но увы, только в моих глазах… Но ты подумай, Баль! Я был бы твоим героем, кто сложит к твоим прелестным ножкам весь мир, а ты моей сказочной принцессой – вот из тех, которые всегда советуют царевичу не кручиниться, и подсказывают, как быть дальше…

- Ваше Величество предпочли бы, чтобы я был женщиной?

-Я этого не говорил, - серьезно покачал головой Наполеон. – Для меня важнее всего, чтобы это был ты, я ведь тебе уже упоминал об этом. Возможно, у нас было бы меньше проблем – с министрами, с моим покойным родителем… Но знаешь, Баль! Именно ведь потому, что мне приходилось всегда добиваться своего, всегда рваться к желанному, я и ценил это выше!..

-Сейчас, по прошествии стольких лет, эти события кажутся мне несколько иными, чем представлялись тогда, - кивнул ему Советник. – В вашем обществе я приучился не бояться. Но в тот момент это, пожалуй, было худшим событием в моей жизни – намного хуже, чем весть о смерти отца. Вы были – и остаетесь – самым близким для меня человеком, а на тот момент весь мой мир зиждился на вас. Убрать вас – и все прочее рухнет.

Наполеон слушал его с предельным вниманием, сохраняя серьезное выражение лица. Дождавшись тишины, он подсел рядом, покинув свое место, и обнял своего Советника, привлекая его к себе, поглаживая по волосам.

-Послушай, что я тебе скажу, - едва слышно произнес он. – Это едва ли не единственное, что мне произнести действительно трудно…

Бальзак молчал, ожидая.