Дети Бемби

По требованию Фалины Гурри рассказала о первой стычке, Гено — о второй. Нелло, которого все время перебивал, заикаясь, Мембо, сообщил, чем все кончилось. В заключение Нелло заявил:

— Этот Бозо — наглец!

— Н-наглец! — поддержал Мембо.

— Его надо как следует отделать! — вскричал Нелло.

— К-как с-следует, — подтвердил Мембо.

— И ты два раза сбежал от этого заносчивого молодца? — строго оборвала Фалина сбивчивые выкрики.

— Он просто удрал, мама!

— Ты два раза дал себя обругать! И теперь мне просто стыдно за тебя.

— По-моему, нет, мама.

— Объясни мне, почему ты два раза опасался бегством два раза!

Гурри быстро сказала:

— Он не хотел победить Бозо в присутствии сестры!

— Это трудно понять!

— Из уважения, мама! — Гурри убежденно продолжала, — уважительное отношение к противнику тоже проявление силы! Ты ведь это понимаешь, мама!

— Хорошо! Пусть будет так! Но два раза! Почему? Почему все-таки дважды?

Молчавший Гено улыбнулся:

— Ты же слышала от Нелло, почему.

— Но ведь Нелло об этом не сказал ни слова!

Гено мягко объяснил:

— Мы были втроем! Мои братья хотели вмешаться, а трое против одного — это нечестно! Бороться, когда заведомо знаешь, что победишь — это трусость.

Фалина неодобрительно отвернулась:

— Тебя ославят трусом на весь лес!

— И для этого тоже надо быть храбрым, — еще мягче ответил Гено.

— А твой отец? — резко спросила Фалина.

— Я постоянно думаю о нем, — прошептал Гено.

Совсем незаметно для Гено, Гурри после этого разговора почти всегда ходила вместе с ним. Она вознамерилась присутствовать при его встрече с Бозо. Она попросила Нелло и Мембо под любым предлогом не оставаться наедине с Гено. Гурри не хотела никаких свидетелей.

Брат и сестра с удовольствием гуляли по зарослям и прогалинам, полянам и просекам. Кругом все цвело, душистые запахи наполняли воздух, шелестела пышная зеленая листва. Они слушали пение птиц, зов кукушки, радостные восклицания иволги, пронзительный хохот дятла, следили за сказочным полетом бабочек, восхищались танцем стрекозы, которая парила, сверкая великолепными красками; жужжание пчел доставляло им такое же наслаждение, как и тихое гудение пчел. Им пока еще некого было бояться. Они осторожно уступили дорогу муравью и в удивлении остановились перед тоненькой паутиной, в которой сидела паучиха.

— Не порвите мою сеть! — воскликнула она, но ее голос прозвучал так тихо, что его почти не было слышно.

— Чего ты хочешь? — Гурри подошла ближе.

— Будь внимательна, — взволнованно попросила паучиха, — не то ты порвешь мою сеть!

— Ни в коем случае! — уверила ее Гурри — Мы никому никогда не причиняли вреда.

— Какая мастерская работа! — восхитился Гено.

— Тяжелая работа, — ответила паучиха, но ее не было слышно.

Когда они пошли дальше, Гено проговорил про себя:

— Все, все вокруг живет!

— А ты думал, что все замерзло и умерло? — спросила Гурри.

— Ты напоминаешь мне о моих мучительных сомнениях.

— Многие должны дважды пережить прекрасное, чтобы его оценить.

— А чтобы понять плохое, достаточно одного раза, — сказал Гено, — я никогда не забуду тяжелое время!

— Ах, тяжелое время тоже многого стоит. Когда мы были еще маленькими, мы думали, что прекрасное будет длиться вечно.

— Мы много пережили, но ведь дело не только в том, что прекрасное исчезло и вернулось.

— Я бы не хотела жить без опасностей, морозов, голода.

— Твоя правда, сестра, — согласился Гено. — Слушая тебя, я начинаю это понимать. После перенесенных мучений становишься сильнее.

— Беззаботное наслаждение только расслабляет.

— Когда это мы жили без забот? — возразил Гено.

Белочка Перри, словно сумасшедшая, бегала вверх и вниз по стволу дуба.

— Подождите минуточку! Есть новости!

— Хорошие или плохие? — поинтересовалась Гурри.

— Для кого как, — Перри раскачивалась на гибком кончике ветки. — Вам, наверное, все равно, вы почти никого не боитесь! А мне придется быть очень осторожной и на земле, и на деревьях.

— Опять появился какой нибудь разбойник! — испугался Гено.

— Целых два, — воскликнула Перри, — два! Появился лис! Молодой заносчивый лис! Пока он страшен только мышам! В придачу к нему еще куница… да, да, появилась куница. Такая же необузданная и кровожадная, как все ее сородичи.

— Вот видишь, — обернулся Гено к сестре, — беззаботные дни миновали!

— Вам-то что! — без тени сомнения сказала Перри, — Вы уже взрослые, на вас не нападет ни лиса, ни куница!

— Откуда ты знаешь, — засомневался Гено. Они уже довольно давно были друг с другом на ты, — Это еще как сказать! Я так думаю!

— Даже если это нас не касается, — объяснила Гурри, — мы не можем радоваться, если здесь убивают.

— Да, да, ты и твой брат, — улыбнулась Перри, — очень порядочные!

— Гурри воспользовалась случаем:

— Надеюсь о моем брате ничего плохого не говорят?

Перри очень удивилась:

— Как ты могла такое подумать?

— Разве Бозо…

— Оставь, — попросил Гено, — мне все равно, что он…

— Бозо! — пренебрежительно сказала Перри, размахивая задранным кверху хвостиком. — Тебе должно быть без различно, что он про тебя говорит! Известно, кто он такой?

Гено и Гурри хотели попрощаться, но в эту минуту Перри сказала: