Дети капитана Гранта

Таким способом Австралия была поделена на шесть провинций: Новый Южный Уэллс — столица Сидней; Квинсленд — столица Брисбэн; Виктория — столица Мельбурн; Южная Австралия — столица Аделаида; Западная Австралия — столица Перт; наконец Северная Австралия, ещё не имеющая столицы. Колонисты расселились только вдоль побережья. Редко-редко можно встретить более или менее значительное поселение, забравшееся на двести миль вглубь страны. Вся центральная часть материка, то есть площадь, равная двум третям площади Европы, почти не исследована. К счастью, тридцать седьмая параллель проходит в стороне от этих громадных, малодоступных пустынь, ради которых наука принесла уже немало жертв. Нашим путешественникам предстояла более лёгкая задача: они должны были совершить переход через узкую полоску провинции Южная Австралия, через всю ширину провинции Виктория и, наконец, через вершину опрокинутого треугольника прозинции Новый Южный Уэллс.

От мыса Бернуили до границ Виктории всего шестьдесят две мили, то есть не больше двух дней пути. Поэтому Айртон предложил на следующий вечер заночевать в городе Эппли, самом западном городе провинции Виктория.

Обычно в начале каждого путешествия наблюдаются большой подъём у всадников и горячность у лошадей. Против первого возражать не приходилось, но вторую надо было сдерживать: кто хочет ехать далеко, тот должен беречь свою лошадь. Поэтому было решено ограничивать дневные переходы расстоянием в двадцать пять миль в среднем.

Кроме того, быстроту бега лошадей нужно было соразмерять с движением бычьей упряжки из настоящих живых механизмов, теряющих в скорости столько же, сколько они выигрывали в силе. Фургон с пассажирами, запасами съестных припасов и оружия был ядром экспедиции, её движущейся крепостью. Всадники могли гарцевать на своих быстрых лошадках сколько их душе угодно, но ни в каком случае не удаляться от фургона.

Так как нужды в каком-нибудь определённом походном строе не было, каждый участник экспедиции чувствовал себя в известных границах совершенно свободным. Охотники рыскали по ближним полям в поисках дичи, галантные люди болтали с обитательницами фургона, философы философствовали. Паганель, который был и охотником, и кавалером, и философом одновременно, разрывался на части, но всюду поспевал.

Переход через Южную Австралию не представлял ничего интересного. Ряды невысоких пыльных холмов, нескончаемые пространства голых равнин, называемых здесь «бушами», наконец редкие прерии, поросшие невысоким кустарником с солёными колючими листьями, любимой пищей овец, чередовались между собой на протяжении многих миль. Часто встречались стада pigs-faces — овец особой, свойственной только Австралии породы, со свиными рылами.

Вдоль всей дороги тянулись столбы телеграфной линии, недавно соединившей Южную Австралию с побережьем океана.

До сих пор местность мало чем отличалась от однообразных равнин аргентинских пампасов. Почва была такая же травянистая и гладкая, горизонт такой же далёкий и резко очерченный. Мак-Набс утверждал, что Австралия, как две капли воды, походила на Америку, но Паганель уверял всех, что скоро пейзаж изменится и они увидят настоящие чудеса. Учёному верили и нетерпеливо ждали обещанных чудес.

Около трёх часов пополудни отряд пересёк широкую равнину, на которой не росло ни кустика; долина носила название «Долина москитов», — и вполне заслуженно. Путешественники и животные сильно пострадали от укусов этих двукрылых. Укрыться от них не было возможности; чтобы смягчить боль от укусов, путешественники натирались нашатырным спиртом из походной аптечки.

Паганель ругался и посылал ко всем чертям жестоких насекомых, безжалостно искусавших всё его длинное, нескладное тело.

К вечеру вид равнины оживился; попадались чащи акаций, несколько групп белых камедных деревьев и отдельные деревья европейского происхождения: оливки, лимоны и зелёные дубы. Наконец вдали показались высокие частоколы. К восьми часам вечера отряд прибыл на станцию Рэд Гум.

Станциями в Австралии называют скотоводческие хозяйства, где выращивается молодняк. Скот, как известно, составляет главное богатство Австралии. Скотоводы здесь называются «скваттерами» — «сидящими на корточках» — от английского глагола to squat — садиться на корточки. И в самом деле, эту позу охотно принимает всякий колонист, уставший от странствований по бесконечным просторам.

Станция Рэд Гум была маленькой и незначительной. Тем не менее отряд Гленарвана был встречен там самым радушным образом. В этих одиноко стоящих домах стол всегда накрыт для путников, и всякого из них колонист-австралиец встречает, как дорогого гостя.