Дети капитана Гранта

На губах француза заиграла ехидная улыбка.

– Не спешите, любезный Гленарван, – произнес он. – В документе об индейцах сказано не больше, чем о Патагонии. Обрывок слова «indi..» значит не іndien – индейцы, а indigenes – туземцы! Надеюсь, с тем, что в Австралии живут туземцы, вы согласны? Такое толкование принимается?

– Принимается, если вы докажете, что сочетание «…gonie» не является концом слова «Патагония».

– Патагония тут вообще ни при чем! – воскликнул Паганель. – Попробуйте подставить любые другие слова, только не это. Важно то, что «austral…» указывает на Австралию.

Гленарван почти был готов сдаться.

– Всего один вопрос, дорогой Паганель, – сказал он. – Как вы теперь расшифруете послание капитана Гранта?

– Нет ничего проще. «7 июня 1862 года трехмачтовое судно «Британия» из порта Глазго… потерпело крушение после… – здесь можно вставить любое слово, это безразлично, – у берегов Австралии. Направляясь к берегу, два матроса и капитан Грант попытаются высадиться… или высадились… на континент, где они попадут… или попали… в плен к жестоким туземцам. Они бросили этот документ в море…» – и так далее. Убедительно?

– Убедительно. Теперь, друзья, мне больше нечего добавить, кроме одного: в Австралию! – воскликнул лорд Гленарван.

Настроение путешественников сразу изменилось. Они снова обрели путеводную нить, которая должна была вывести их из лабиринта. Теперь они могли без колебаний покинуть американский материк.

24 Между двумя стихиями

Наступили сумерки. Гленарван, Роберт и географ еще раз взобрались наверх. Западная часть неба утопала в горячем тумане, а яркие созвездия Южного полушария мерцали тускло, будто сквозь покров кисеи. У восточного края горизонта сгущалась странная мгла. Становилось все труднее дышать.

– Кажется, близится гроза, – обеспокоенно произнес Паганель. – Давайте-ка спускаться…

Все трое, перебираясь с ветки на ветку, спустились вниз, и Гленарван принялся отдавать распоряжения. Перед грозой наверняка налетит шквал, дерево начнет сильно раскачиваться, поэтому всем надо как можно крепче привязаться к ветвям. Покончив с этим, путешественники завернулись в пончо и попытались уснуть.

Однако тревога и усталость не позволили им сомкнуть глаз, и первый раскат грома застал всех бодрствующими. Молнии рвали тучи, словно толстую ткань.

– Если так пойдет и дальше, буря будет на редкость свирепая, – сказал Гленарван.

– Тем лучше! – воскликнул никогда не унывающий Паганель. – Раз уж избежать этого природного явления не удается, пусть оно будет выдающимся.

Громовые раскаты заглушили его слова. Казалось, что все вокруг было охвачено огнем. Молнии сверкали беспрерывно. Все это продолжалось до тех пор, пока не было ни дождя, ни ветра. Однако вскоре по черному небу протянулись косые полосы. Ливень обрушился на гладь озера и рассыпался тысячами брызг.

В самый разгар ливня на конце толстой горизонтальной ветви дерева внезапно появился огненный шар величиной с кулак. Повисев и покружившись несколько секунд на месте, он, подобно артиллерийскому снаряду, с грохотом разорвался. Запахло серой. На миг все затихло, и в этой тишине послышался отчаянный возглас Тома Остина: «Дерево горит!»

Пламя мигом охватило всю западную сторону кроны омбу. Сухие сучья, птичьи гнезда и рыхлый верхний слой коры послужили превосходной пищей для огня, а ветер все сильнее раздувал пламя.

Оставалось спасаться бегством. Лорд Гленарван и его спутники принялись поспешно перебираться на восточную сторону кроны, еще не затронутую огнем; они взбирались все выше, скользили и цеплялись за сучья. Тем временем пылающие ветви корчились, трещали, извивались в огне. Горящие обломки падали в воду, рассыпая тысячи искр, и течение тут же уносило их.

Путники оказались в отчаянном положении: их душил плотный дым, обжигал нестерпимый жар. Огонь подбирался к ним вплотную. В конце концов жар стал нестерпимым.

– В воду! – скомандовал Гленарван.

Уилсон первым бросился вниз, но внезапно оттуда раздался его отчаянный крик:

– На помощь!

Том Остин стремительно соскользнул по стволу и протянул руку моряку. Оба вскарабкались обратно.

– Кайманы! – закричал Уилсон.

В воде кишели свирепые пресмыкающиеся, которых в испанских владениях называют кайманами. Их было не меньше десятка.

Теперь гибель казалась неотвратимой.

Тем временем гроза утихала, но благодаря ее буйству в атмосфере скопилось большое количество паров, насыщенных электричеством. К югу от дерева формировался огромный смерч, постепенно принимавший форму перевернутого конуса. Вскоре смерч начал приближаться, вращаясь с невероятной быстротой. Еще несколько минут – и гигантская воронка налетела на омбу.

Ствол мучительно задрожал и так напрягся, что Гленарвану показалось, будто тысячи кайманов пытаются вырвать дерево из земли своими клыкастыми челюстями. Путешественники цеплялись друга за друга: они чувствовали, что могучее дерево вот-вот рухнет.

Все произошло в мгновение ока. Смерч понесся дальше, а омбу накренился, и ствол его, лишенный опоры, рухнул и поплыл, подгоняемый ветром и течением. Кайманы обратились в бегство.