Дети кицунэ

И началась дорога, которую я даже при всём желании не смогла бы обозвать «обычной». Аккуратным и ухоженным кладбище выглядело только у самой тропинки – там, где часто бывали посетители и ещё хоронились люди, – но чем дальше мы уходили от этого «обжитого» места, тем реже здесь можно было встретить следы пребывания людей. По крайней мере, недавнего пребывания. Столбы надгробий успели увиться травами, засохшими в зимних холодах, лампадки и маленькие святилища стояли заброшенными и поломанными. Мне с трудом удалось прочесть несколько имён на могилах – большинство иероглифов размылось и рассыпалось в непогоде.

– Почему тут больше никого не хоронят? – как бы невзначай поинтересовалась я.

Белоголовый не ответил. Я чуть не зацепила плечом висящий на ветке старый бумажный фонарь. Чуть дальше нашлось ещё несколько таких же, только брошенных наземь. Неподалёку валялись заплесневелые сандалии и фигурки-нэцке. Вглядевшись в темноту между древесными стволами, я тут же отпрянула – между корней лежало что-то, отдалённо напоминающее заржавелый самурайский доспех. Рядом – шлем. Из-за металлической маски, призванной защитить лицо при ударе, на меня таращились засохшие пустые глазницы.

– Не надо смотреть, – буркнул белоголовый, подгоняя меня сзади. – Налево теперь.

Каменных надгробий здесь уже не осталось. В воздухе стоял резкий запах сырости – неподалёку расположилось несколько заболоченных прудов. Рядом с ними, давно потрескавшиеся и поросшие мхом, замерли какие-то странные каменные изваяния. Только мой проводник не дал их рассмотреть.

Хижину госпожи Эри я узнала сразу. Это был довольно неплохо обустроенный домик – конечно, не городское здание с двумя этажами, но и не крестьянская лачуга с соломенной крышей. Кем бы не была эта женщина, жилищ она в своей жизни повидала – и понатаскала оттуда всё, что плохо лежало. Помимо уличных фонарей, я разглядела пугала из старых корзин, стеклянные колокольчики, глиняные и деревянные фигурки всевозможных божков, поломанные музыкальные инструменты. Откуда-то изнутри доносилась мелодия – наигрывал сямисэн.

– Госпожа Эри! – Белоголовый вышел вперёд. – Госпожа Эри, к вам гости!

Мелодия смолкла. В доме послышалось тихое шарканье, и хлипкая дверца отодвинулась. Я обомлела.

Честно говоря, госпожа Эри представлялась мне какой-то старой скрюченной ведьмой вроде Ямаубы из древних легенд. Может быть, людоедкой, колдуньей, злобным и страшным созданием… но не кошкой. Не-ет, совсем не кошкой!

Бакэнэко. Такая, какой и рисовалось на гравюрах. Огромная трёхцветная кошка, одетая в человеческое кимоно. Она передвигалась на задних лапах, как обычная женщина, точно так же придерживала длинную юбку и прямила спину. Завидев меня, довольно ухмыльнулась. Кажется, такие удивлённые взгляды только доставляли ей удовольствие.

– И почему эти гости так невежливы? – хмыкнула она с самым правильным, городским выговором. – Ни поклона, ни пожеланий долгой жизни…

Я вздрогнула и тут же поспешила поклониться.

– Долгих лет вам и доброй славы вашему имени, госпожа Эри, – живо протараторила я.

Она расхохоталась. Когда я подняла глаза, у двери уже стояла женщина – высокая, черноглазая, с длинными рыжеватыми волосами и модными короткими чёрточками вместо бровей. Наверно, если бы я встретила её в городе, ни за что бы не приняла за чудовище. Может быть, даже увидела бы в ней аристократку из какого-нибудь благородного дома. Моё удивление рассмешило госпожу Эри ещё больше.

– И кто же ты такая? – ухмыльнулась она. – Да ещё и в белом кимоно… Как будто от меча сбежала.

– Так и есть, – честно сказала я. – Я Харуко, дочь Орочи и Минори.

– Фамилии не имеешь?

– Не положено. Моя семья происходит из сословия ремесленников.

– Гончары?

– Резчики.

– Вполне достойно. Только от тебя пахнет мертвечиной. Полагаю, тебя поднял из мёртвых кто-то из моих сородичей, не так ли?

– Почти что, госпожа Эри.

Белоголовый, всё ещё стоящий рядом, вежливо поднял руку. Госпожа Эри широко улыбнулась и подозвала парня к себе. Он выскочил вперёд и, подобравшись к бакэнэко почти вплотную, что-то нашептал ей на ухо. Женщина удивлённо вскинула брови.

– В таком случае, милости прошу, – Она кивнула на дверь. – Таким гостям у нас всегда рады.

Кажется, удивилась не только я. Белоголовый хотел было что-то сказать, но не смог выдать ни слова – просто проскользнул в дом. Я тоже прошла внутрь. Помещение выглядело тесным, но вполне уютным. Здесь имелся и тёплый очаг, рассчитанный на долгие зимы, и мягкие футоны, и кое-какая мебель – должно быть, тоже взятая из городского дома. Отдельные места занимали подставка для сямисэна и стенная ниша, полностью отведённая под разноцветные наряды. Под потолком болтались бесчисленные оригами, пожелтевшие от времени. Госпожа Эри указала мне на коврик, а своего помощника отправила на кухню – её с гостиной разделяла бумажная перегородка, украшенная изящными пейзажами. Складывалось ощущение, будто я попала в городской чайный домик.

– Как прошла дорога? – вежливо спросила госпожа Эри.

– Хорошо, госпожа Эри.

– От тебя пахнет камелиями. Прекрасные цветы.