Дети моря. Трилогия

В квадратной комнате с одним и тоже квадратным окном сидел за простым столом пожилой лысый человек и читал какие-то бумаги.

— Ничего они там не понимают, — бормотал он сердито. — План… Как это план? Пусть приезжают сами, а я считать тюленей не могу. И песцов на воле здесь еще никто не считал. Сколько напромышляем, столько и будет. А то, видите ли, план им нужен!

Этот сердитый человек и был уполномоченным.

— Дядя… товарищ… — начал Илько. — Товарищ…

— Ну, Турков, — подсказал уполномоченный.

— Товарищ Турков, а когда этот человек, о котором вы говорили, приедет сюда?

— Это Николай-то, что ли?

Я даже вздрогнул. Моего отца звали Николаем.

— Чего не знаю, того не знаю, — продолжал уполномоченный. — Он другой раз по три-четыре месяца не показывается. А в последний раз был с месяц назад. О пароходе справлялся. Должно быть, на Большую землю собирается. Может, теперь и подъедет, если о пароходе вашем услышит. А зачем он вам?

Мы рассказали уполномоченному об «Ольге» и о моем отце.

— Я-то всего два года здесь и мало чего знаю. Николая я тоже не расспрашивал.

— Вы фамилию его не помните? — спросил я, цепенея.

Силясь припомнить, Турков хмурил брови и ожесточенно натирал ладонью лоб.

— Нет, забыл. Как-то вылетела из головы. Вертится на языке, а не дается. Не помню.

— Случайно не Красов? — опять спросил я.

— Некрасов? Нет, это такой поэт был, Некрасов. Мальчонкой стихи его наизусть учил…

— Да нет, — нетерпеливо перебил я. — Красов, а не Некрасов.

— Красов? — уполномоченный отрицательно помотал головой. — Нет, у него другая фамилия. Вроде на букву «гы», и какая-то вроде не наша, не русская.

— И он вам говорил, что попал на Новую Землю с судна под названием «Ольга»?

— Говорил, что был в какой-то экспедиции.

Нам ничего не оставалось делать, как поблагодарить уполномоченного, попрощаться с ним и отправиться к себе на пароход. Туркова мы попросили сразу сообщить нам, как только «этот человек», Николай, приедет в Белушью.

— Он и сам к вам на пароход приедет, — сказал Турков. — Если ехать собирается, как же ему не быть у вас! К нам ведь за всю навигацию пароход только два раза приходит. А бывает, и один раз. Иначе с Новой Земли и не выберешься.

Вся история с таинственным Николаем казалась мне выдумкой. Видно, уполномоченный что-то напутал. Прежде всего было непонятно, почему этот человек так долго жил на Новой Земле. Может быть, он хотел обогатиться на зверобойных промыслах и вернуться на Большую землю с состоянием? Может быть, когда он уходил в экспедицию, у него не оставалось никаких родственников и его не тянуло на Большую землю? Или этот человек скрывает тайну гибели «Ольги» и ее экипажа?!

Чем дольше и мучительнее я об этом думал, тем сильнее мне хотелось встретить этого загадочного Николая. Пусть он даже никогда не видел «Ольгу», я бы по крайней мере успокоился. И все-таки тревожная мысль — «А вдруг…» не покидала меня ни на минуту.

Из-за штормовой погоды «Октябрь» еще два дня простоял у Новой Земли. Я пользовался каждым случаем, чтобы побывать у уполномоченного Туркова и узнать: не приезжал ли таинственный Николай.

— Не был, не был, — неизменно отвечал Турков. — Надо думать, далеко он, может статься, и не приедет скоро.

Вечером накануне отхода мы с Илько еще раз пошли к Туркову. Погода налаживалась, и было уже точно известно, что завтра утром «Октябрь» поднимет якоря.

Я шел на этот раз уже без всякой надежды.

В тесной и низкой каморке Туркова было накурено.

— Ага, вот, ребята, и дождались, — весело сказал уполномоченный. — Это Николай, который вам нужен. Знакомьтесь!

У стола сидел и дымил огромной трубкой бородатый плечистый человек. Как и хозяин комнаты, он был лысый. Но обросшие виски и затылок свидетельствовали о том, что человек этот давно не стригся. Он казался каким-то первобытным и напоминал мне почему-то Робинзона Крузо, хотя я знал по картинкам, что знаменитый герой из книги Дефо не был лысым.

Перед гостем Туркова на столе стоял стакан с недопитым крепким до черноты чаем.

— Вы правда были в экспедиции на «Ольге»? — спросил я тихо.

— Был, — ответил незнакомец. — Потом прожил здесь десять лет, а теперь на Большую землю собираюсь.

— У меня отец там был матросом. Помните, Красов по фамилии?

— Как же не помнить! Красов, да. Хороший был человек. Жалко. Там у нас все хорошие были. Вечная им память!

Николай широко перекрестился.

— А вам как фамилия? Вы тоже были матросом?

— Матросом. А фамилия моя — Грисюк. С Украины я. Только родных у меня никого нет. Ни на Украине, ни в Архангельске.

— Вот видите, Грисюк, — оживился Турков. — А я никак не мог вспомнить. Помню, на «гы» букву, нерусская фамилия. Чего же вы стоите, ребята? Присаживайтесь!

— Расскажите про «Ольгу», — попросил я.

— Чего же рассказывать! Давно это было, десять лет. Ушла «Ольга» дальше на север и ни слуху ни духу. Когда «Ольга» во льдах была, нас троих отправили на Новую Землю, на всякий случай готовить стоянку. Потом я своих товарищей потерял. Двинулся на юг. Были у меня лыжи, ружье и собака. Горя натерпелся. А потом обжился, охотился и так прожил тут все это время.