Дети пустоши

— Нет. Спустя примерно двести циклов после создания клонов, их стало достаточно много, чтобы они стали заявлять о себе как об отдельной расе, лучшей расе, чем мы. А нас считать второстепенными и даже неполноценными. Споры и трения между нами вскоре вылились в открытое противостояние, а потом и в полномасштабную войну. К счастью для нас, технологическое превосходство было на нашей стороне. Флот и армия у клонов были несопоставимы с нашими. Мы стали побеждать. Однако Верховный Совет Кояла принял решение, что клонов переделать нельзя. И что ради нашей безопасности все они должны быть уничтожены. Заселенные клонами планеты подверглись полной стерилизации.

— Вы устроили геноцид! — резюмировал адмирал Бьёр.

— Не надо кривить душой, адмирал. Мне известно, что в истории вашей расы были подобные страницы, когда целые народы были под угрозой полного уничтожения только за то, что выглядели чуть иначе, чем остальные.

— Мы перешагнули через эти темные времена! Сделали соответствующие выводы и не допускаем впредь подобного!

— Мы тоже сделали свои выводы. Часть клонов смогла убежать на захваченных кораблях в пустошь. Спустя какое-то время политика стерилизации была признана ошибочной и даже преступной. Мы неоднократно посылали разведывательные экспедиции в поисках сбежавших клонов, чтобы вернуть их и построить новые отношения. Однако экспедиции не давали никаких результатов. Более того, несколько кораблей пропало бесследно. Поиски были прекращены. Вскоре мы забыли о клонах. Истории противостояния с ними превратились в мифы. Но они не забыли о нас. Через пять тысяч циклов после своего бегства они вернулись. Вернулись, чтобы наказать нас. Но тех, кто вернулся, уже нельзя было назвать нашими клонами. Когда они покинули наши системы, перед ними стояла лишь одна задача — подготовиться к новому противостоянию с нами. Где-то там, в глубоком космосе они на протяжении тысяч циклов непрерывно эволюционировали, постепенно превращаясь в тех чудовищ, с представителем которых встретились лейтенант и пуран. Нападение оказалось столь же молниеносным, как и кровавым. Тогда-то они и получили свое имя «бач шонат» — «дети пустоши». Ведь они в каком-то смысле оставались нашими детьми. Но отроки были полны решимости отомстить своим родителям за наши грехи. Уже нам пришлось бежать из своих систем. Мы собрали все корабли, что уцелели в ходе нападения и были способны совершать прыжки и покинули Коял и родную систему, чтобы уже никогда не возвращаться домой.

Когда мы прибыли в этот квадрант, мы знали, что бач шонат рано или поздно найдут нас, чтобы закончить свою кровавую месть. Мы стали готовиться к их приходу. При налаживании контактов с местными расами мы, разумеется, не говорили, откуда появились бач шонат. Более того, чтобы скрыть историю их происхождения, мы дали им новое имя — ажаны. Местным мы рассказывали, что это таинственная раса, главная задача которой — уничтожение всего живого в галактике, и что в скором времени они придут сюда. Мы старались объединять вокруг себя всех, кто был готов войти с нами в союз. Мы обучали их, вооружали, готовили. Чтобы, когда придет время, они встретили угрозу вместе с нами.

— Вы подставили нас! — не сдержался Филиус, — Вы привели ажан сюда! Они пришли за вами! Не мы им нужны, а вы! Если бы не вы, никакой угрозы не возникло бы!

— Лейтенант! — грозно осадил своего офицера Ян.

Филиус сделал шаг назад.

— Где сейчас Ваш флот? — вновь обратился адмирал Бьёр к Пахалу.

— В системе Нтакет. Последний приказ, который мы успели принять от Верховного Совета — отправляться в Нтакет, где был объявлен общий сбор всех уцелевших кораблей.

— Это далеко от границы?

— Примерно пятнадцать ваших прыжков вглубь территории Конкордии.

— Я доложу обо всем услышанном президенту. Он должен принять решение в связи с вновь открывшимися данными. Выздоравливайте, Пахал.

— Не надейтесь, адмирал, что ажаны остановятся на нашем уничтожении. Они были созданы разумным видом, но разум в них давно погас, — сказал напоследок уходящему адмиралу Пахал.

Адмирал вышел из медицинского отсека и направился в свою каюту. За ним вышли Филиус и Еш. Как только последний оказался в коридоре, он сел на пол, прислонившись спиной к стене. Филиус присел рядом и спросил у товарища:

— Как себя чувствуешь?

— Чувствую, что меня всю жизнь обманывали те, кому я был беззаветно верен и предан.

— Ну, тут можешь не объяснять. Прекрасно понимаю тебя как никто другой.

— Почему они так поступают? Почему власти нам лгут?

— Вопрос, конечно, не из простых. Одно могу сказать точно — не оказавшись в чужой шкуре, сложно понять чужие мотивы. Мы, как обыватели, многого не знаем и судим исходя из известной нам информации. А там, — Филиус указал пальцем наверх, — принимают решения, апеллируя большим количеством известных фактов. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.

— Как думаешь, что предпримет президент Рюрг после того, как узнает о происхождении ажан?