Дети Розы

— Ты что-то разнюхиваешь, — грубо сказал Мендес. — Почему? Что ты хочешь узнать?

— Для себя — ничего.

Алекс рассмеялся.

— Тогда в чем дело? Ты, к примеру, прекрасно знаешь, что я еще десять лет назад продал все южноафриканские акции. Так что ты изучаешь? Мою биографию? Или мою систему защиты?

— Система защиты — ближе.

Мендес поднял брови.

— Что за расследование ты проводишь?

Тобайас стал беспокойно мерить шагами комнату. Решил было заговорить. И передумал.

— Ты все неправильно понял, — сказал он наконец. — Впрочем, раз ты так настроен, от меня можно легко избавиться.

— Я этого не говорил, — оборвал его Алекс.

Тобайас задумчиво потер длинный подбородок.

— Ну хорошо, позволь еще раз тебя спросить. Кто все эти хиппи, расположившиеся внизу? Тебе это известно?

Алекс озадаченно покачал головой.

— Ну конечно. Безработный актер из Австралии. Два певца пришли после праздника, что был на прошлой неделе. Не без таланта. Черный мальчик одного из них, не помню кого именно. И седой американец, музыку сочиняет.

— Ты слышал эту музыку?

— Он невротик и потому не хочет, чтобы я его слушал. Но — когда трезвый — довольно обаятельный. Тут и его жена, она спит.

— Алекс, зачем? Зачем они тебе здесь?

— Дорогой Тобайас, все сложилось как нельзя более удачно. Зато Ли теперь не мотается в Экс и обратно. Мне они не доставляют хлопот.

— А что говорит твое чутье о Джеке Лейси? — не сразу решился спросить Тобайас. — Что именно?

Мендес улыбнулся.

— Я знаю о мистере Лейси все.

— И он, конечно же, совершенно безопасен?

— Не совсем.

— Так ты, значит, просто присматриваешь за ним, так? — спросил Тобайас. — Тебе не приходит в голову что-то предпринять?

— Мне надо было догадаться, что Лейси тебе придется по вкусу. Практически твое зеркальное отражение, я не ошибаюсь? Но мистера Лейси в данный момент нет в шато. Он у своих друзей в Камарге. Этот джентльмен любит объезжать могучих белых жеребцов, а здесь для этого неподходящее место.

— А Ли в восторге от его искусства?

— Он ее расстраивает, — спокойно ответил Мендес. — Вот почему я на какое-то время отослал его отсюда.

— Хочешь сказать, он просто взял и уехал? — вскричал Тобайас. — Вот так?

— Естественно. А что ему оставалось?

Зазвонил телефон.

Алекс поднял трубку.

— Да, жду, — сказал он.

Между его бровями легла тревожная морщина.

— Это Краков, — сказал он Тобайасу. В голосе звучал вопрос, но Тобайас жестами изобразил полное непонимание.

Наступила долгая пауза.

— Алло, — нетерпеливо сказал Алекс. — Да, разумеется. Говорит Мендес. Кто? Кейти? Да, да, привет, Кейти. Да, слышно не очень хорошо.

Затем какое-то время он внимательно слушал.

— Понимаю. Деньги нужны? Кто за ней ухаживает? Конечно. Немедленно вылетаю. Немедленно. Спасибо, что сообщили.

Он повесил трубку и стал расхаживать по комнате.

— Что случилось?

— Лялька. Она заболела.

— Давай я все подготовлю. Тебе понадобится виза.

— Не надо. У меня друг в Марселе, он все сделает быстрее. Но, Тобайас… — Алекс колебался. Голос звучал странно. — Послушай, дай мне слово… Что ты присмотришь за Ли. За ребенком, которого она носит.

— Думаешь, Лейси вернется?

— Если так, не дай ему ее запугивать.

— Хорошо. — Тобайас встал. — Я останусь здесь. Хотя не знаю, какой из меня получится телохранитель.

— Лялька больна очень серьезно, — сказал Алекс. — Я могу отсутствовать неделю. Или больше.

— Не уверен, — сказал Тобайас, — что Ли примет меня в качестве опекуна. Она всегда видела во мне врага. Разве не так?

— Но она не глупа, — ответил Алекс. — Просто тебе придется вести себя с ней немного иначе. Справишься?

— Она похожа на маленького хорька, — размышлял вслух Тобайас, — а у меня никогда не складывались отношения с беспокойными зверьками. Да еще зубастыми. Но я попробую.

— Хорошо, пойди отыщи ее, — попросил Алекс, — а я займусь визой. Вперед. Тебе это может понравиться. Когда-то ты нашел ее привлекательной, разве нет?

— В любом случае, — с кривой усмешкой ответил Тобайас, — ей я никогда не нравился.

На террасе было тихо. Тобайас пожал плечами. По всей видимости, приятели Ли предпочитали темную сторону шато. В известном смысле он разделял их вкусы: узкое ущелье, уходящее вниз между грубых камней, являло более впечатляющее зрелище, чем фонтан Мендеса. Когда он шагал по дорожке вокруг дома туда, откуда доносились голоса и музыка, тень от белого утеса внезапно закрыла солнце. Потом он увидел трехлетнего малыша — тот сидел на корточках в чахлых кустах около каменной стены. Малыш сложил ладони ковшиком. Сидел он неподвижно, худенькие ягодицы напряглись, на голой спинке выступили косточки. Тобайас подумал, что он подкарауливает то ли ящерицу, то ли крупного кузнечика — благо их непрерывный стрекот наполнял сухой воздух.