Дети войны [СИ]

На то, чтобы перебрать все немногочисленные листы, у него ушло не более получаса. Так и не наткнувшись на нечто особо важное, Александр вернулся к колдографиям с места преступления и больницы, вложенным в отдельный карман папки. Те на первый взгляд также не содержали в себе ничего необычного, вот только…

Руна на руке жертвы не давала ему покоя.

Однажды, перебирая книги в гостиной поместья Штайнеров, Мария нашла старый альбом его матери. Первая колдография в нём была датирована пятым мая 1928-го. Весенний бал в Дурмстранге; в те времена школа ещё обучала девушек. На колдографии была запечатлена компания студенток, смеющихся и обнимающих друг друга. В центре — Астрид фон Хафнер, Штайнер в замужестве, его красавица-мать: струящееся платье облекает изящный стан, медно-рыжие волосы убраны в сложную причёску со вплетённой в неё алой лентой. Остальные девушки казались на фоне Астрид блеклыми и незапоминающимися… Кроме одной. Темноволосая студентка, обнимавшая его мать за талию, была поистине прекрасна самой что ни на есть ведьмовской красотой.

— Кто она? — спросила Мария, отдельно указав на неё.

— Беатриче Раньери, — ответил Александр, быстро становясь напряжённым. — Лучшая подруга моей матери.

Но это не объясняло их отношений. За Астрид потомственная ведунья, чья вся семья поколениями жила в швейцарских лесах и занималась врачеванием да предсказаниями, последовала в армию Гриндевальда. Вместе с ней начинала в одном отряде, после была правой рукой, когда мать Александра получила командование. И то, на что Раньери была способна…

— Беа была лучшим бойцом нашего отряда, — рассказывала мать в те годы, когда вызванная проклятием болезнь ещё не взяла верх над ней. — Лучше и меня.

— Но ты ведь была капитаном? — маленький Алекс смотрел удивлённо, не зная, как сопоставить факты.

— Верно, — кивала мать. — Потому что Бею требовалось контролировать.

Беатриче Раньери была известна проклятиями. Александр читал дневник отца. Даже Герхард, выходец из чистокровной семьи, имевшей далеко не безобидные «развлечения» с маглами, был впечатлён. Порой даже больше — напуган.

…Когда команда Астрид получала задание на наказание кого-то так, чтобы служило примером, глаза Раньери сияли. Собственно, по большей части из-за неё к настоящему времени (запись в дневнике была датирована третьим февраля 1939-го года) все дела подобного рода герр Гриндевальд поручает Астрид. Это имеет смысл. Раньери как никто умеет наказать. Чего стоят хотя бы послания, что она вырезает на жертвах…

Александр устало потёр глаза. Подруга его матери ввела в обиход сторонников Гриндевальда практику вырезания по телам: посланий, рисунков, рун для проклятий. Это стало своего рода отличительной чертой. И то, то над доном Альфонсо было совершено подобное действие, как и личность жертвы, может указывать на причастность тех, кто воевал за Гриндевальда. Или же их детей. Возможно, конечно, и подражание, но…

— Нужно поговорить с ним, — пробормотал Александр, в голове которого постепенно формировался план.

— Простите, герр? Ещё кофе? — обернулся проходивший мимо герр Андронеску, владелец трактира.

— Нет, благодарю, — Александр встал и, захлопнув папку, оставил на столе деньги. Кратко кивнув, он покинул трактир и вернулся домой. Марии всё ещё не было — она оставила через фрау Бек сообщение, что идёт по магазинам и исследовать Берлин. В данный момент это было, пожалуй, даже хорошо. Закрывшись в кабинете, пока необжитом, заставленным коробками с тем, что должно позже быть расставлено на полках, Александр написал два письма.

Уважаемый герр Винтерхальтер,

В связи с предстоящим заседанием Верховного суда Германии, в котором примет участие, в числе прочих, делегация Департамента международного сотрудничества Министерства магии Швейцарии, мне необходимо встретиться с вами для обсуждения мер безопасности. По причине важности мероприятия встреча, посвящённая безопасности, предпочтительна в условиях строгой секретности. Посему прошу вас выбрать удобное для вас место. Время, к сожалению, ограничено завтрашним утром.

Надеюсь на понимание.

Искренне ваш,

Александр Штайнер,

Старший следователь Управления правопорядка

Министерства магии Германии

Альберт,

Необходимо встретиться. Свободен сегодня вечером? Разговор довольно срочный.

Александр.

— Ода!

— Да, хозяин? — поклонилась ему возникшая перед столом эльфа.