Дети зимы

Затем из туннеля послышался иной звук; еще что-то приближалось, фыркая на ходу. Выглянув из-за бока своего знакомца. Морг увидел пару блестящих глаз, потом еще одну.

— Бог ты мой, — в расстройстве пробормотал Морг.

Никто не произносил ни слова. Горилла до отказа натянул паруса; Малышка дергала румпель, пытаясь вырвать «Южный Крест» из цепкой хватки снега. Аякс стоял на носу наподобие резного украшения — настороженный, чутко ждущий малейшего признака движения. Тюря, погруженный в растущее уныние, сидел на крыше каюты.

Прутик и Кокарда безмолвно ожидали внутри колокольни, когда раздастся вопль торжества, означающий старт короткой пробной пробежки.

Тюря поднялся на широко расставленных ногах и принялся раскачивать лодку, держась за грот-мачту, сначала медленно, потом все более энергично, отклоняясь далеко в сторону.

«Южный Крест» не шевельнулся.

Тюря привязал к ногам снегоступы и соскочил в снег.

Горилла закрепил тросы и присоединился к нему; Малышка передала им лопаты. Поднимая белые вихри, они начали вычищать снег, который нанесло вокруг полозьев.

Ветер продолжал свистеть в тугих парусах, фалы выбивали на дереве мачт барабанную дробь. Аякс спустился к Малышке на кокпит. Объединенные общей бедой, они вдвоем принялись двигать румпель взад-вперед, преодолевая сопротивление налипшего на рулевое перо снега.

Тюря с Гориллой закинули лопаты на крышу каюты, пробрались, увязая в снегу, к корме, уперлись спинами в транец и налегли. Аякс надел снегоступы и присоединился к ним. Малышка отчаянно сражалась с румпелем. От усилий глаза у всех троих мужчин налились кровью.

«Южный Крест» не двигался с места.

Через какое-то время Аякс выпрямился, глянул на остальных и полез на кокпит. Вскоре за ним последовали Горилла и Тюря. Малышка оставила румпель в покое. Вся четверка тяжело и мрачно переглядывалась.

— Бедный Тюря, — прошептала Малышка. — Мне жаль, что так вышло.

14

— Таковы наши шансы выбраться из этой помойки, — подытожила Кокарда. Мне хотелось бы знать, как насчет врача. Кто-нибудь из вас об этом подумал?

— Не понимаю, в чем дело, — сказал Горилла. — Моя лодка ходит прекрасно.

— «Южный Крест» слишком велик, — объяснил Тюря.

— Если ты это понимал, чего же ты продолжал строить? — заверещала Кокарда. — Столько работы псу под хвост. Я стерла себе пальцы до мяса, пока шила все эти паруса. И все зазря. Дубина стоеросовая. — Она повернулась к Малышке. — Ты как будто говорила, что он все знает о том, как строить снежные лодки, — обвиняюще добавила она.

— Тюря обычно не ошибается, — сказала Малышка. — Может быть, сегодня недостаточно сильный ветер.

— Ветер всегда одинаковый!

— А может быть, нужны паруса побольше?

— Господи! Я столько над ними трудилась, а теперь, оказывается, они не годятся, надо побольше. А к большим парусам надо и мачты выше. Сколько времени уйдет, пока мы все это кончим!

Кокарда театрально обхватила свой живот.

— Мой срок подходит. Женщины знают такие вещи. Это будут тяжелые роды. Я могу их не пережить. О Боже, — простонала она. — У меня начались схватки. Это из-за тебя.

В секунду Аякс оказался рядом с ней.

— Женщине плохо, — серьезно сказал он. — Ей нужен врач. Садись, дорогая, отдохни.

Горилла вышел из себя, что было для него необычно.

— Заткнитесь оба, ради Христа! — заорал он. — Она так же рожает, как и я. И без твоего хныканья скверно, Кокарда, так что заткнись!

— Я думаю, это твой долг перед Кокардой — привезти доктора, Горилла, невозмутимо заметил Аякс. — Я объясню, куда ехать.

— Он ничего Кокарде не должен, — сказала, стараясь сдерживаться, Малышка. — В любом случае, лодка Гориллы разбита и завалена снегом, так что, боюсь, Кокарде придется следовать природе. Не волнуйся. А когда начнется следующая схватка, тужься.

— Тужься? Господи, ты-то что об этом знаешь? — Кокарда мстительно уставилась на Малышку. — Ну, во всяком случае, боли, кажется прошли, к счастью для нас всех. Мы отошли от темы. Я хочу знать вот что: как вы все могли так по-идиотски ошибиться с этой чертовой лодкой?

— Думаю, я могу тебе объяснить, Кокарда.

Морг стоял на верхней ступеньке и с интересом смотрел на своих соплеменников.

— Ну, говори, — недобрый взгляд Кокарды переместился на лицо пришедшего.

— Лодка не может сдвинуться с места, потому что она слишком тяжела, спокойно ответил Морг. — Я уже и раньше думал, что так выйдет. А тяжелой лодка получилась потому, что пришлось делать на ней большую каюту. А зачем каюта? Затем, что вы с Прутиком до чертиков боитесь открытого неба и настаиваете, чтоб лодка была закрытой. Поэтому она и не двигается. Из-за вас. А все прочие слишком добры, чтобы сказать вам это, черт возьми.

Как и следовало ожидать, эти простые истины были встречены неловким молчанием.

Морг подождал немного, затем сказал:

— Оставим это. У меня есть одна идея.

Двумя днями позже Аякс, стоя у дыры, служащей входом, крикнул вниз: