Детишки в доме на холме

Его голос превратился в громкое, яростное рычание. Зрение обострилось, краски стали ярче, звуки – четче. Уши уловили звук торопливых шагов – кто-то бегом спускался по лестнице, несомненно, собираясь выяснить, в чем причина шума и кто пробрался в запретный подвал. Помимо шагов, монстр улавливал и быструю дробь дождевых капель по крыше, и пушечные раскаты грома, и рев ветра, и тихое сопение Эрика, который спал сейчас в своей постели, и скрип бесчисленных железных колес, которые крутились и крутились в подвале дома.

Ви слышала все это.

Чувствовала.

В эти минуты она постигла, каково это – быть богом. Другие боги, которые разговаривали с ней раньше, подсказывали, направляли, шептали советы и предостережения, были всего лишь частью ее собственного «я».

Теперь она в них больше не нуждалась.

Ви знала, что она должна сделать.

Только одну-единственную вещь…

Ви издала еще один громогласный рык и, перепрыгнув через Айрис, слабо копошившуюся на полу, выбежала в коридор. Ворвавшись в операционную палату, она швырнула на бетонный пол аппарат ЭСТ, разбив его вдребезги. Выхватывая из медицинского шкафчика бутылки и флаконы с лекарствами, Ви бросала их под ноги, яростно топча битое стекло и лужицы резко пахнущих жидкостей.

Больше никогда, никогда, никогда!!!

– Виолетта? – В дверях стояла бабушка. Ее волосы были в беспорядке, одежда явно наброшена в спешке. Позади нее в коридоре показался Сэл – огромный, как гоблин, не человек, а скала в синей униформе санитара.

– Что за… – Он не договорил.

Бабушка обвела взглядом комнату, разбитый аппарат, груды осколков, лужи лекарств на полу.

Сэл шагнул в комнату, поднимая свои огромные окорокоподобные руки.

Бабушка взяла его за плечо.

– Ты можешь идти, Сэл.

– Но, доктор Хилдрет…

– Я в состоянии справиться со своей внучкой без посторонней помощи. Оставь нас.

– И все-таки…

– Иди наверх и больше сюда не спускайся. И не пускай в подвал никого из персонала. Я разберусь. – Бабушка казалась абсолютно спокойной. Каждое слово она произносила отчетливо и твердо, недвусмысленно давая понять, кто здесь отдает приказы, и Сэл ушел, нахмурившись, словно для него не было большего удовольствия, чем скрутить и зафиксировать сорвавшуюся с катушек тринадцатилетнюю девочку. Бабушка шагнула к Ви, громко стуча каблуками домашних туфель по бетону. Клак-клак. Словно копыта какого-то животного. Или монстра.

– Я помню, – сказала Ви.

Самый опасный монстр – тот, кто способен слиться с окружением, быть на виду и в то же время оставаться нераспознанным.

– И что, как тебе кажется, ты вспомнила, Виолетта?

– Я помню все.

– Действительно помнишь? – На лице бабушки появилась кривая, неискренняя улыбка – не улыбка даже, а скверное ее подобие. И выглядело это не только ненатурально, но и уродливо.

– Я помню стук твоих туфель, когда ты проходила по этому коридору мимо моей палаты – клак-клак. Помню, как ждала, пока засветится окошко в двери и за стеклом мелькнут твои глаза. Я помню – иногда ты приносила мне сладости, а иногда – била током, делала уколы, на много часов сажала меня в ледяную воду…

Она говорила и чувствовала, как с каждым произнесенным ей словом воспоминания возвращаются, словно прилив, затопляющий низкий берег. А вместе с воспоминаниями становился все жарче ее гнев. И дело было не только в том, что это делали с ней, а в том, что то же самое делали с другими.

– Я была не единственной, правда, бабушка? Была еще Айрис. И Старина Мак. И… сколько их было всего? Десятки?.. А может быть, сотни?

Бабушка не ответила. Она просто стояла, вертя в пальцах какой-то небольшой предмет.

Что это было? Шприц с успокоительным? С лекарством, которое снова подчинит монстра, сделает его послушным? С наркотиком, вызывающим полную амнезию?

Забудь, Ви. Забудь все, что ты узнала. Это совсем просто! Давай вернемся к тому, как мы жили раньше. Ведь тебе было хорошо, правда? И разве не так все должно быть?

И в глубине души ей хотелось вернуться в те счастливые годы, когда она ничего не знала.

– Мне кажется, Виолетта, – проговорила бабушка после долгой паузы, – что ты перевозбуждена. Это нехорошо.

– Я прочла твои записи. Я знаю, что ты сделала. И я не хочу, чтобы это продолжалось.

Бабушка снова покрутила в пальцах таинственный предмет, но на этот раз Ви его разглядела. Это была ее зажигалка. Выгравированная на ней бабочка заставила Ви подумать о метаморфозе. Когда-то она сама была безмозглой, омерзительной гусеницей, тупой личинкой, но теперь она преобразилась. Она выбралась из кокона и взмахнула резными угольно-черными крыльями.

– Если ты их читала, тогда тебе должно быть ясно, что я оказала тебе услугу, Виолетта. Я спасла тебя. Твое прежнее, примитивное, животное существование неминуемо привело бы тебя к печальному концу. Я дала тебе новую жизнь.

Ви покачала головой.

– Ты превратила меня в чудовище.