Детские

Да, если б она только встретила Возлюбленного!.. Ведь мужчинам не занимать отваги: они лезут на балконы, ломают двери и рискуют жизнью, чтобы побыть какое-то время с объектом своей любви. Увы! Элиана пока лишь маленькая девочка с рассыпанными по спине волосами и в коротенькой юбке, а мужчины не выказывают особых знаков почтения маленьким девочкам «комильфо», которых, впрочем, всегда сопровождают мать или бонна. Прекрасные глаза Элианы с залегшими под ними тенями… стало быть, мужчины не понимают языка, на котором вы говорите с ними?

Да, если б она только встретила Возлюбленного!.. И, быть может, тогда она бы сама от него ускользнула, не в силах отказаться от прежних мечтаний…

– Элиана! – зовет мать с сильным акцентом жительницы Минерву а.

Элиана вздрагивает:

– Да, мама.

– Опять ты витаешь в облаках! Чего ты снова сидишь как клуша, уставившись в одну точку? Сходи лучше погуляй с братцем в тени вдоль лужайки и будь осторожна, главное, будь осторожна…

Элиана подчиняется; она встает, берет за ручку маленького брата и ведет к весам под каменными деревьями. Как далеки ее мысли от матери, брата, прекрасного сада!.. Если б она только встретила Возлюбленного!..

Однако же на деле это будет только началом счастливой жизни, бесконечных каникул. Она не станет его любить; или, еще лучше, она полюбит его, но сохранит независимость, отдаст себя только наполовину. Он же будет принадлежать ей полностью, беззаветно. Она желает, чтобы он наконец явился и пробудил ее, так желают прочесть книгу или отправиться в путешествие в далекие страны. Но это настолько важнее путешествий и книг!

И вот еще что: проверить с помощью опытов, какое место можно занять в жизни этих незнакомых созданий на самом деле; попытаться над ними властвовать; стать целью и смыслом их жизни.

Она не скажет ему, как Прекрасному принцу: «Я – смиренная твоя рабыня…» Хотя, может, когда-нибудь и скажет, но при этом солжет.

Быть «любовницей», чьей-нибудь «любовницей»! В Минервуа крупные виноторговцы имеют по две семьи. Об этом твердят чуть ли не каждый день в присутствии Элианы. Она часто слышит, как жены жалуются, что вынуждены делиться, как они ненавидят любовниц. «Эти девки, пока не сдохнешь, не успокоятся!» – говорит мать. Но ведь известно, что мир презирает, ненавидит и чернит все чистое и возвышенное, что выходит за рамки его тягостного здравого смысла и природной низости. Элиана это поняла, и ее трясет от ярости и поруганной гордости, когда мать говорит: «Да стань же ты наконец как все!» – или когда признается особам, пришедшим с визитом: «Ах, боже мой! Из-за дочери у меня столько проблем! Ничего не может сделать сама! Она никогда не будет как все!» – «О нет! – думает Элиана. – Я никогда не буду как все!» И втайне жалеет любовниц и восхищается ими, чувствует в них сестер, способных ее понять. Жалкие интрижки неотесанных жовиальных торговцев захватывают ее с такою же силой, что и великие страсти героев Жорж Санд, несколько томов которой она тайком прочитала, обнаружив их в глубине шкафа, стоящего в спальне.

Элиана приподнимает маленького брата и тихонько целует. Потом напевает вполголоса. Спрашивает себя: «Ведь могу же я кому нибудь нравиться?» И вновь думает о милых песенках, в которых говорится о белокурых красавицах, о тех песенках, которые она не осмеливается петь при матери; когда же их поет кто-то еще, она всегда немножко краснеет, словно это о ней: «Мой белокурый ангел!» и «Царица лета вдали от света». Вот что-то по-настоящему волнующее!

Элиана вдыхает всей грудью и запрыгивает вдруг на платформу весов; она сразу жалеет о таком ребячестве, поскольку заметила, как в сад только что вошли два молодых месье.

Они медленным шагом идут по аллее вокруг лужайки. Окинув их взглядом, Элиана выносит вердикт: это из толпы тех, которые ей по-прежнему безразличны и которых она не запоминает, два обыкновенных месье.

Она думает о студенте, которого недавно встретила на рю де-ля-Лож. Небрежно надетый на густую черную шевелюру берет с красным околышем; широкий и чистый лоб. Она ясно видит каждую его черту; то, как беспечно он шагает по улице. Почему она никогда не осмеливается смотреть людям в лицо? Что с того, если они поймут, о чем она думает? Так даже лучше – будет почти началом интриги, тайной, соединившей ее с безвестным прохожим. Если бы она все же осмелилась… Если бы осмелилась заговорить с кем-нибудь. Это бы помогло ей не быть больше для матери тупым козлом отпущения; она по-прежнему оставалась бы послушной и не роптала, но в переполняющих, оглушающих волнах протеста она бы думала тогда… о нем же, в конце-то концов! И мысли бы эти за нее мстили и успокаивали.

Двое молодых людей только что прошли мимо Элианы. Она посмотрела им в лицо – тому и другому – без каких-либо намерений, только чтобы поупражняться. Но ее взгляд встретился с взглядом невысокого молодого брюнета, который шел слева, ближе к лужайке. Она взгляда не отвела; и он смотрел на нее довольно долго, продолжая что-то говорить собеседнику.