Детство комика. Хочу домой!

Все полетело к чертям. Их одноклассники оказались безнадежны. Вся скрупулезная подготовка Юхи и Йенни — коту под хвост. Оставалось только отсидеть остаток пятого класса.

Теперь они шестиклассники.

Шестиклассники правят в школе. Они короли. Когда шестиклассники начинают играть в снежки, все остальные прячутся. 6 «Е» rules![14]

Хотя уже в следующем году они снова будут мелюзгой. Это когда они перейдут в старшую школу и станут ездить за десять километров на автобусе. Зато тогда у них будут проездные и они сами смогут выбираться в город.

Это их последний год в Сэвбюхольме.

Потом их поглотит мир.

22

У их классной руководительницы всегда недовольный вид. Даже когда она пытается радоваться. Когда она улыбается, как ей кажется, мягкой улыбкой, такое ощущение, что у нее в лице сейчас что-то лопнет от напряжения.

Для нее улыбаться — это, превозмогая боль, растягивать уголки рта.

Она тощая, как изголодавшаяся птица. Голова ее непомерно велика для сухопарого тела и худой шеи.

Кажется, будто голова в любой момент может упасть и покатиться по полу.

Поэтому у нее, конечно, и шея болит постоянно. Всякий раз как они принимаются писать, учительница садится за свой стол и массирует затылок, постанывая и кривясь, убивая время.

Вообще их учительница — это человек, который все время убивает время.

Словно она попала не на свое место и теперь ждет, когда попадет на свое.

На уроках она часто сидит и смотрит в окно. Иногда она даже забывает, что в классе сидят дети. Начинает напевать, покачивая головой. И кажется почти счастливой.

А то, бывает, сидит в напряжении и этак злобно высматривает что-то за окном. Точно терпение ее на исходе. Ну когда же придут они — те, кто отправит ее в нужное место? И если кто-нибудь из детей побеспокоит ее в такую минуту, она непременно разозлится и наорет на класс.

— Вот погодите только, начнутся старшие классы! — рявкает она. — Там никто не будет с вами сюсюкать, там не такие добренькие, как я, там не пошепчешься и не построчишь записочек, там вам не дадут вваливаться в класс после звонка!

И каждый раз, выбранив учеников, она страшно краснеет. Ей приходится долго сидеть и массировать виски, потому что у нее раскалывается голова.

Во всем так или иначе виноваты дети.

В том, что она там, где она есть, а не где-нибудь еще. В том, что у нее болит голова. В том, что те, кто должен прийти и отправить ее в нужное место, все не приходят и не приходят.

23

Юхины шутки во время Веселого часа

— Мама, мама, братик такой красный!

— Замолчи и закрой печную заслонку!

(Уже после этой первой шутки учительница выскакивает из класса.)

— Мама, мама, мне не нравится братик!

— Замолчи и ешь, что тебе положили!

(На этой шутке учительница отхлебывает из фляжки, которую прячет в лаборантской.)

— Мама, мама, папа взял меня за письку!

— Замолчи и соси дальше!

(Тут девочки начинают шумно протестовать, а мальчики в восторге. Юха предусмотрел обе реакции.)

— Мама, мама, а Атлантический океан большой?

— Замолчи и плыви дальше!

(Тут Пия и Эва-Лена кричат, что они убьют Юху, если им придется выслушать хотя бы еще одну историю про «мама, мама».)

— Мама, мама, а почему папа бежит зигзагом?

— Замолчи и заряжай по новой!

(Тут учительница возвращается в класс. Дети перекрикивают друг друга. Юха сжимает в руке листок с пятнадцатью аккуратно записанными историями про «мама, мама». У него осталось еще десять. Урок заканчивается раньше времени. В коридоре Пия и Эва-Лена расцарапывают ему лицо, да так, что идет кровь.)

24

Юха не знает, почему ему хочется быть в центре внимания, но хочется ему именно этого.

Чтобы его замечали, чтобы о нем говорили у него за спиной, чтобы восхищались им.

Ему хочется быть важным.

Он часто представляет себе, что он умер и все скорбят по нему. Как когда умер Юнатан Лейонйярта[15]. Каждый раз, читая начало «Братьев Львиное Сердце», он плачет и воображает, что это он был таким храбрым и это его все так любили.

Юха воображает, что их дом загорается, он взваливает на спину Марианну, прыгает с верхнего этажа и разбивается насмерть.

Боже, как они все скорбят!

Весь класс. Весь Сэвбюхольм.

Леннарт плачет. Стефан плачет. Даже дуреха Эва-Лена плачет и жалеет, что она была такой дурой, и злюкой, и вообще.

Йенни безутешна.

Бедная Йенни. Кто же будет с ней дружить, когда умрет Юха? Нелегко ей придется.

И какая тишина и тяжесть дома! Мама, папа и Марианна сидят за столом и смотрят в тарелки, жуют, с трудом глотают еду, а место Юхи пустует.

Пустует.

Раз за разом, накрывая на стол, Ритва ставит четыре прибора, а потом вспоминает, что их только трое, и начинает плакать.

Все плачут.

Учительница плачет.

Весь класс приходит на похороны, и поет псалмы, и кладет цветы, и думает о нем — том, кого они утратили, — о Юхе, — который лежит там мертвый, мертвый, мертвый.

Кто теперь будет дарить всем радость, смешить и выдумывать всякую всячину? Кто?

Учительница произносит речь: «Милый малыш Юха…»

Так красиво и так печально.

Конечно, умереть стоит — ради такого-то внимания!

25